Гроза над Польшей

Женщина резко открыла глаза и затаила дыхание, вслушиваясь в ночь. Рядом негромко посапывает Валера. Тикает будильник на тумбочке, из зала доносится шепот ходиков. В детской тихо, малыши спят, Женя чувствует, знает, что Лена свернулась калачиком и стиснула ладошкой угол подушки. Володя спит на спине, одеяло опять съехало на ноги. Парнишка этим летом решил закаливать волю и тело, с тех пор, несмотря на все уговоры родителей, спит с открытым торсом.

В доме все спокойно. Тревожно только на душе. Женя прикрывает глаза и вызывает из памяти свой сон. Яркое врезавшееся в подсознание видение. Снилось море, темные волны Баренцева моря, узкие улочки Полярного. Стоящие в порту корабли, покатые акульи спины подлодок, знакомые силуэты траулеров, почему-то с пушками на баке и юте.

Взор наблюдателя скользит по территории порта, замечает обложенные мешками с песком гнезда зениток, моряков на пирсе, военные патрули. Слишком много солдат, слишком часто попадаются малиновые петлицы пограничников, слишком непривычно выглядит город. Женя знает, что это лето 42-го года, но не узнает Полярный. Военно-морская база неузнаваемо изменилась. В воздухе висит, ощутимо довлеет предчувствие беды.

В небе появляются самолеты. В верхнем эшелоне идут стремительные истребители, ниже на город и порт накатывается волна двухмоторных бомбардировщиков. Истошный вой сирены. Разбегающиеся по укрытиям и боевым постам люди. Застывшая посреди улицы женщина с ребенком на руках. Молодая, лицо красивое, только в глазах ужас. Женщина вцепилась в малыша обеими руками, стискивает, прижимает к сердцу, и стоит неподвижно. Расширившиеся глаза неотрывно смотрят в небо.

Там на пути самолетов вспухают грязные облачка взрывов. Слишком мало. Истребители сваливаются на крыло и пикируют на зенитки. Следом на цель заходят бомбардировщики. Рев самолетов, грохот взрывов заглушают злобный лай зениток. На крыльях бомбардировщиков отчетливо видны черные кресты с белой окантовкой. Немцы?!

На земле вырастают кусты разрывов. Приподнимается и оседает каменный пакгауз на углу улицы. Два водяных столба вырастают рядом с бортом сторожевика и падают, оседают тоннами воды на палубу. На зенитный автомат обрушивается шквал стали и свинца. «Мессершмит» с ревом проносится над самой землей, а за его хвостом остается мертвая зенитка, лежащие на брустверах люди, свисающий с сиденья, уцепившийся одной рукой за казенник автомата наводчик.

Девушка с ребенком делает шаг, второй, ее глаза оживают, бегают из стороны в сторону. Женщина пронзительно визжит. Два дома почти одновременно разлетаются в щепу. По небу плывут бревна, обломки, листы рваного железа. Молодая женщина поворачивается в сторону моря. Свист осколка. Кусок каленого железа начисто срезает девушке голову. Брызжет кровь, заливает ребенка. Мертвое тело делает еще несколько шагов и медленно опускается на землю.

Картинка меняется. Теперь это поздняя осень. Редкий лесок, покрытая шрамами окопов и воронок земля. Изуродованные осколками деревья. На бруствере окопа, рядом с развороченным пулеметным гнездом, лежит тело солдата в немецкой полевой форме. В двух шагах от окопа застыл танк.

Незнакомая машина, ни в одном справочнике военной техники такой нет. Большие катки, броневые листы под наклоном, крупная башня с длинным орудием. Больше всего танк напоминает советские «Т-34» и «Т-42». На боку башни красная звезда. Люки танка открыты, из башенного свешивается тело погибшего танкиста. От моторного отделения идет черный дым, проглядывают язычки пламени.

На краю леса стоит штурмовое орудие. Угловатый корпус, открытая сверху рубка, в лобовом листе справа от маски орудия зияет рваная дыра. Рядом с подбитым танком и самоходкой лежат солдаты в немецкой и советской форме. Многие еще сжимают в руках оружие.

Взгляд останавливается на молодом безусом пареньке в офицерской гимнастерке. Ветер шевелит льняные волосы командира. На лице застыло умиротворенное выражение успевшего выполнить свою работу человека. Рядом с советским офицером лежит немецкий обер-лейтенант. Этот постарше, губы упрямо поджаты, лицо серьезное, правая рука сжимает гранату.

С неба моросит дождик. Женя не заметила момент перехода, а перед глазами новые кадры из странного сна. Перед широким рвом стоят люди. Строчит пулемет. Люди валятся в ров. Солдаты в похожей на немецкую форме с трезубцем на пилотках идут вдоль рва и спихивают вниз тела расстрелянных. В память накрепко врезались циничные шутки расстрельной команды. Шутки, произнесенные на западноукраинском диалекте.

И опять поле боя. Прущие вперед тяжелые угловатые танки. Бегущие следом пехотинцы. На этот раз Женя узнала машины. Это германские «Pz IV F2» последних модификаций с длинноствольным орудием и усиленным бронированием и знаменитые «Pz V «Тигр». Самый известный немецкий танк сороковых годов, послуживший родоначальником целого семейства тяжелых танков Германии и Франции.