Гроза над скудельницей

На дворе темнело, началась гроза с раскатами мощного грома, что не совсем характерно для текущего времени года: следовало закругляться – вот-вот ливанёт. Решили пролезть по ещё одной хате, соседской – «на посошок».

Раскова вспомнила этот участок: там некогда жила страшная и мерзкая бабка, звали её Рита, прозвище – «Чапа». Кличку старуха заработала за своеобразную шаркающую походку (чапала), причём передвигалась она вечно в одних и тех же калошах, неважно: лето, осень, зима… лишь иногда, в сильный мороз, могла надеть валенки. Ещё отличительной чертой баб Риты была, её манера речи, она «числилась» хохлушкой у местных, но изрекалась не пойми на каком говоре, который забавлял одинаково и русских людей, и украинцев. Пожилая женщина любила выпить, не вынимала из губ «Приму», бранилась трёхэтажным матом и при этом хотела казаться доброй, всё детям совала конфетки, родители запрещали от неё их брать, мол, – «Порчу наведёт, колдунья!». Ребята боялись старуху, верили – «Она ведьма!» – и обходили стороной. Кате же повезло: Чапа жила по соседству… это являлась единственным неприятным моментом в «крепости» из детства.

– Что с хозяйкой, не знаешь? – Поинтересовалась девушка, следуя за живым «бульдозером», прорывающим проход к дому, крепко держась за его могучие плечи.

– Померла лет пять-семь назад.

– Здесь?! – Несколько испуганно воскликнула девушка.

– Нет, она в посёлке жила новом, там и преставилась, а похоронена на нашей скудельни, да! Место себе купила давно, когда та ещё открыта была для новых жмуриков. Никогда не понимал дурацкой традиции – могилу себе при жизни покупать. На кой чёрт? Так живёшь и знаешь – место тебя ждёт на поярковой даче.

На двери висел массивный, напрочь проржавелый замок. Смирнов схватил его обеими руками, упёрся ногой о стену и выдохнув, – «Э-эх!», – выдрал тот вместе с петлями.

– Ты и подковы руками гнёшь? – Усмехнулась Катя.

– На спор?! Давай!

– Я пошутила. – Слегка толкнула Екатерина приятеля.

Внутри домик оказался в гораздо более плачевном состоянии, чем Катин, разница только – здесь не побывали воришки… колдовская слава его хозяйки, вероятно, сберегла. На полу разбросаны пустые пачки «Примы», бутылки из-под водки и «Портвейна»; чего-то дельного, кроме заслонок для печи, инструмента и множества шиферных гвоздей, не оказалось. Оно понятно – старуха забрала всё отсюда, когда ей выделили домик на посёлке.

– Посвети фонариком, не видно ни черта! – Попросил Миша, стараясь и здесь отыскать тайничок.

Не обнаружили. В один миг, во второй комнате, в левом углу между шкафом и окном, на стуле почудился силуэт человека. Катя вскрикнула, её спутник, машинально швырнул в ту сторону попавшийся под руку точильный камень, он глухо стукнулся об стену, содрав остатки обоев.

Екатерина направила фонарь на угол – ничего! Отвела лучик в сторону – сидит бабка! Так с десяток раз. Старуха точь-в-точь умершая ведьма, показалось Расковой. Самое странное: на стуле ничего не лежало, с чем можно спутать фигуру человека, он был пуст.

– Пойдём отсюда? – Потянула девушка друга за рукав.

– Трусиха? Эх ты, с такой-то фамилией! Это игра теней. Или фантом. Передачу смотрел ночью документальную: в старых домах, от вонючих вещей хозяев разная ерунда происходит, отсюда и байки о привидениях. Не бойся – я рядом!