Гроза панцерваффе

Катуков очень сожалел, что не мог принять участия в церемонии награждения бригады. Такое событие, говорил он члену Военного совета, бывает один раз в жизни.

Лобачев пожелал комбригу скорее поправиться и стать в строй, а Дмитрия Черновалова попросил проследить за тем, чтобы генералу дали возможность спокойно полежать хотя бы один день, приставив к нему медсестру.

Закаленный организм Катукова переборол простуду, он стал быстро поправляться. Возможно, его выздоровлению способствовала медсестра санитарного взвода Е. С. Красавцева, которая проявляла особую заботу о своем пациенте.

О Екатерине Сергеевне следует сказать особо. Впоследствии она станет женой Михаила Ефимовича, пройдет с ним фронтовыми дорогами от Москвы до Берлина, будет находиться рядом до последних дней его жизни.

В мае 1941 года жена Катукова Ксения Емельяновна умерла от рака. А тут война. Обзаводиться новой семьей было некогда. И вот в бригаду приехала группа корреспондентов Всесоюзного радио, в составе которой находилась и Е. С. Красавцева.

Екатерина Сергеевна рассказывала:

«Я работала во Всесоюзном радиокомитете при СНК СССР, в редакции „Последних известий“. Стенографистка. Военная специальность — фельдшер. Обязана была призываться через военкомат, но редакцию перевели на военное положение и подчинили политуправлению Западного фронта. Я была зачислена в штат этой редакции как военнообязанная.

Редакции было поручено сделать репортаж о части М. Е. Катукова, о ее людях и командире. Бригада Катукова находилась в октябре 1941 года в районе станции Чисмена в резерве фронта. Ответственным корреспондентом за этот репортаж был назначен Юрий Арди, и я поехала с ним в командировку для сбора и оформления материала.

Так я встретила Михаила Ефимовича. Было решено, что я останусь с ним. Я ему нужна, он был нужен мне. У нас было красивое чувство, хотя рядом шла жестокая война»[45].

У войны не женское лицо, но женщины вносили посильный вклад в дело разгрома гитлеровских войск. Екатерина Красавцева выполняла любую работу, первое время была машинисткой при штабе. Был издан даже такой приказ: «Гражданку Красавцеву Е. С. зачислить на штатную должность вольнонаемной машинистки оперативного отдела с 20.09.42 г. Никитин. Жуков»[46].

И все же предпочтение было отдано медицине. Екатерина Сергеевна перешла в медико-санитарный взвод и попала в заботливые руки Натальи Пухтаевич, у которой за время войны многому научилась.

…Обстановка под Москвой накалялась с каждым днем. Столице угрожала смертельная опасность. Немцы прорвали фронт в полосе 30-й армии, одновременно нанесли удар в районе Теряевой Слободы и начали обходить с севера Истринское водохранилище. 23 ноября после тяжелых боев наши войска оставили Клин и Солнечногорск. 16-я армия заняла восточный берег реки Истры и Истринского водохранилища.

26 ноября части 1-й гвардейской танковой бригады отошли во второй эшелон армии и стали готовиться к обороне в районе Лисавина, Небогаткова, Адуева, Алексина. Предстояло срочно отремонтировать поврежденную технику. Дынер просил на это два-три дня, докладывал, что на СПАМе скопилось до 35 танков и много грузовых машин. Ремонтники работали круглосуточно, отдыхали по три-четыре часа. И все равно не управлялись. Катуков просил приложить все силы, танки ему нужны были позарез, иначе нечем держать оборону.

На помощь Военного совета армии — надежды никакой. На запрос комбрига подбросить хотя бы с десяток танков пришел ответ:

«Обстановка сейчас такая, что не приходится думать о передышках, формированиях и т. д.

Сейчас ценность представляет каждый отдельный боец, если он вооружен.

Деритесь до последнего танка и красноармейца. Этого сейчас требует обстановка.

Налаживайте все в процессе боя и походов.

Рокоссовский»[47]

.