«Гроза» против «Барбароссы»

После этого вопроса пришло время задуматься уже Косыгину.

– Наверное, – сказал он после минутной паузы, – как говорят товарищи военные, к «Часу Ч» мы ничего сделать просто не успеем – слишком мало осталось времени. Подобрать площадки, построить цеха, завезти оборудование, обучить персонал, провести пуско-наладочные работы – на все это надо года два. Даже при всем советском энтузиазме и стахановских методах – от десяти месяцев до года. Получается, что к началу войны мы просто не успеваем. То есть в лучшем случае возможна отдельная модернизация существующих производств, расшивающая узкие места. На этом этапе, который я назвал бы нулевым, все то, что для РККА не сможет произвести наша промышленность, мы должны импортировать из Российской Федерации. Потому, в первую очередь, мы должны закупать оборудование и развивать те производства, которые у нас еще отсутствуют или развиты крайне слабо. Я бы отдельно выделил электронную промышленность, нефтехимию, органический синтез, производство синтетических волокон. И порекомендовал бы строить сразу крупные предприятия, с возможностью выпуска большого количества продукции для получения максимального экономического эффекта от появления новых товаров собственного производства. И, на последнем этапе, уже можно будет строить новые и модернизировать старые предприятия на уже существующих производствах. На этом у меня всё, – сказал Косыгин.

– Спасибо, – ответил Сталин, – мы обдумаем ваши предложения. У кого-нибудь есть вопросы к товарищу Косыгину?

Ответом вождю была тишина.

– Если вопросов нет, – сказал Сталин, – тогда вы, товарищ Косыгин, можете быть пока свободным. Отправляйтесь домой и как следует отдохните. Мы встретимся с вами позже, после изучения доклада, и поговорим обо всем более подробно. До свидания.

Когда за Косыгиным, ушедшим в сопровождении одного из охранников, закрылась дверь, взор Сталина обратился к сидящему справа от него конструктору-оружейнику.

– Товарищ Симонов, – сказал вождь, – мы вас слушаем. Только, пожалуйста, говорите коротко и по существу.

– Хорошо, товарищ Сталин, – сказал конструктор, – буду краток. Итак, к принятию на вооружение частями РККА, НКВД и пограничных войск предлагаются следующие образцы стрелкового оружия… Это, прежде всего, автомат Калашникова образца сорок седьмого года под промежуточный патрон 7,62 на 39, который в прошлом наших потомков был принят у нас на вооружение в сорок третьем году… Точнее, даже не так.

Нам предлагают принять на вооружение этот патрон и поставить под него целый комплекс стрелкового вооружения. Это – сам автомат Калашникова в количестве около двух миллионов экземпляров – сколько их имеется точно, еще не подсчитано, но наши потомки обещают, что отдадут все. Далее, ручной пулемет Калашникова в количестве около трехсот тысяч стволов, затем – самозарядный карабин Симонова, в наличии имеются около четырехсот тысяч экземпляров. Кроме того, нам предлагается приобрести недостающий у нас станочный парк для собственного производства вышеуказанных вооружений, а также законсервированные сейчас в Российской Федерации роторные линии Кошкина для производства боеприпасов данного типа с гильзой не из дорогой дефицитной латуни, а из тонкой плакированной стали.

– Товарищ Симонов, – хитро прищурился Сталин, – скажите, как вы думаете, в чем причина такой щедрости потомков?

– Дело в том, товарищ Сталин, – ответил Симонов, – что в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году в армии, тогда еще СССР, с принятием на вооружение патрона 5,45 на 39, произошла реформа стрелкового оружия и калибр 7,62 оказался невостребованным. Но поскольку у интендантов нет такой привычки что-либо выбрасывать, то все это оружие хранилось в мобзапасах на случай большой войны.

Сейчас нам предлагают приобрести все, что относится к этому патрону, освободив склады для запасов более новых образцов. Кроме того, нам предлагают некоторое количество станковых и танковых пулеметов Калашникова, под трехлинейный патрон образца 1908 года, а также около двухсот тысяч пистолетов-пулеметов Судаева образца сорок третьего года под патрон ТТ.

– Комплексный подход – это очень хорошо, – сказал Сталин и добавил: – Я вижу, что товарищ Рокоссовский хочет что-то сказать. Говорите, товарищ генерал-майор, не стесняйтесь.