Гроза зреет в тишине

Шаповалов закурил. В тот день, когда вызвался идти на поиски аэродрома, он не представлял, что встретится с такими трудностями. Наоборот. Задание Центра показалось ему чрезвычайно легким. Подумаешь, проблема: отыскать аэродром, который разместился в том же районе, где находятся и они! Проще простого взять под строгое наблюдение все более или менее значительные дороги и следить за немцами, одетыми в летную форму. Эти летчики, хотят они того или не хотят, сами «покажут» свое засекреченное логово.

Таких дорог было только три, если не считать магистрали, которая сейчас, лишившись Лозовского моста, «умерла», и Шаповалов взял с собой только троих разведчиков. Каждому из них он и поручил по дороге, а сам поселился в старой, давно заброшенной смолокурне.

Этот «командный пункт» он выбрал не случайно. Смолокурня стояла в глуши, на крутолобом взгорке, метрах в шестистах-семистах от перекрестка тех дорог, за которыми теперь наблюдали его разведчики. Со старой ели, стоявшей на самой вершине холма, да еще через двенадцатикратный мюллеровский цейс хорошо было видно все, что делалось и на перекрестке и на ближайших участках дорог.

Однако первый день ничего не дал. Грунтовая дорога, соединявшая райцентр с далеким лесочком, почти пустовала. Две другие — на Витебск и на соседний район — были оживленней. Особенно последняя. Целый день по ней шли тяжело нагруженные автомашины, преимущественно на гусеничном ходу. И достаточно было самого беглого взгляда, чтобы определить, что везли они боеприпасы на ближайшую станцию северной железной дороги.

В общем потоке грузовиков попадались машины с солдатами, но то были или пехотинцы, или рабочие строительных батальонов, иногда — полевая жандармерия.

Машины с жандармами почти всегда направлялись в сторону местечка, находившегося за сосновым лесом. И то, что они спешили именно туда, в лесной массив, было вполне понятно — они выискивали советских партизан.

— Ничего, хлопцы! — выслушав рапорты разведчиков, утешал Шаповалов. — Наблюдайте! Явятся и летчики. Не сидят же они сложа руки на том аэродроме!..

Прошло еще три дня. Авиаторы на дорогах не появлялись. Шаповалов забеспокоился: никаких, даже самых незначительных примет, свидетельствующих о том, что где-то близко расположен крупный аэродром, обнаружено не было.

И все же он решил совершить рейд по району, тщательно проверить территорию, которая по своему рельефу могла быть пригодной для строительства взлетных полос.

Четырехдневный рейд тоже не дал желаемых результатов. И тогда Шаповалов пришел к заключению: аэродрома в районе нет — и повернул назад на свой «Таинственный остров».

Но чем ближе подходил он к озеру, где в густых зарослях тростника его ждала лодка, тем беспокойнее становилось на сердце. А вот здесь, в землянке, на карах, прежняя уверенность, что вывод сделан правильный, пошатнулась окончательно.

«Черт возьми! — ловко бросив в печку на горячие угли окурок» вздохнул Шаповалов. — Если я ошибся, то что же мне завтра...»

В этот момент дверь землянки открылась, и на пороге появился Кремнев.

Шаповалов торопливо соскользнул с нар и тихо, чтобы не разбудить разведчиков, доложил:

— Товарищ капитан! Группа вернулась о боевого задания. Потерь нет. Аэродром...

Кремнев движением руки остановил старшего лейтенанта и шепнул:

— Пойдем ко мне. Там обо всем и расскажешь. Есть важные новости.

В землянке, несмотря на поздний час, за столом, на котором лежала начатая буханка хлеба и стоял котелок с кипятком, сидели Рыгор Войтенок, радист и бледная худенькая девушка с забинтованными руками. Войтенок, насупившись, кормил девушку, по очереди поднося к ее губам то хлеб, то кружку с чаем.

«Так это же она, Таня Филипович!» — сразу же догадался Шаповалов и задержал на девушке свой острый, любопытный взгляд. Таня стыдливо опустила глаза, прошептала:

— Дядька, хватит... Не хочу больше...

— Ешь! — строго повысил голос Рыгор. — Чего стесняешься? Чужих тут нет.

— Ешь, ешь, Танюшка, — легонько тронув рукой светлые Танины волосы, поддержал Рыгора Кремнев. — И ложись спать. Уже поздно. А мы еще немного посидим... Садись, Михаил, пей чай и рассказывай, какие у тебя новости.

— Рассказывать, собственно, нечего. Аэродрома мы не нашли, — как бы желая сразу же избавиться от самого неприятного, сухо ответил Шаповалов. — И боюсь, что его здесь нет.

— Ты в этом уверен? — прищурился Кремнев, и в его глазах запрыгали хорошо знакомые Михаилу озорные и хитрые чертики. Шаповалов насторожился.

— Надеюсь, вы поверите, — начал он, — что за эту неделю мы обшарили весь район, несколько суток не сводя глаз со всех более или менее важных дорог, прощупали глазами сотни автомашин, проходивших по этим дорогам, и...

— ...пи одного летчика в них не заметили, — за Шаповалова закончил Кремнев.

— Да... но... — Шаповалов смутился. Направляясь на задание, он не сказал командиру о своем плане поисков. Поэтому реплика капитана привела его в замешательство. Откуда он знает его, Шаповалова, мысли?