Гроза зреет в тишине

— Ладно, успокойся и не ломай голову, — улыбнулся Кремнев. Он не спеша расстегнул планшет, отыскал в нем какую-то бумагу и протянул Шаповалову.

— Прочитай. Только внимательно.

Это была какая-то немецкая ведомость, густо усыпанная цифрами, и Шаповалов не сразу заметил среди них слова, написанные очень мелким, но разборчивым, круглым почерком: «Обер-фюреру фон Зейдлицу. Для проверки боеготовности аэродрома «Смерч» выехал инспектор рейхсмаршала. Полагаем, что из Витебска он выедет на машине, а затем, на одной из заброшенных станций, пересядет в специальный вагон и ночью сойдет на разъезде Вязье. Дату выезда инспектора и время его приезда на разъезд сообщим дополнительно».

— Кто вам передал это? — поднял глаза Шаповалов.

— Текст удалось прочесть Валентине Ольховской. Эту бумагу она и передала мне. Я только что из Заборья.

— Интересно... — Шаповалов налил в кружку кипятку и начал пить его маленькими глотками. Не допив, отодвинул кружку и спросил:

— Говорить можно все?

— Безусловно.

— Железная дорога, о которой здесь написано, давно бездействует. На разъезде Вязье — ни души. Я там был.

— Ну и что?

— О каком же вагоне может идти речь?

— А радиограмма?

— А наши «секретные» документы? Притом, повторяю: никаких летчиков возле этого разъезда нет и в помине!

Кремнев снова загадочно взглянул на старшего лейтенанта, достал из планшета еще одну бумагу.

— Говоришь — никаких? Прочти тогда и это.

Шаповалов недоверчиво взглянул на измятый серый клочок немецкой газеты и покраснел. Там, уже знакомым круглым почерком, была написана только одна фраза:

«Летчики переодеты в форму полевой жандармерии».

— В форму жандармов? — Шаповалов недоуменно посмотрел в глаза Кремневу и вдруг, хлопнув себя ладонью по широкому лбу, воскликнул: — Какой же я дурак! Да я же видел таких «жандармов» с добрый десяток! Даже больше! И уверен, что теперь знаю, где их логово!

Кремнев положил на плечо Шаповалову руку и, понизив голос, сказал:

— Дорогой Михаил, нам теперь мало только найти их логово. У меня есть кое-какой план. Сейчас мы с тобой его и обсудим...

V

Дежурный по лагерю сержант Кузнецов разбудил старшего лейтенанта Шаповалова в четыре часа дня и передал ему приказ командира немедленно собираться в путь.

Такая поспешность удивила Шаповалова. Ночью они условились, что пойдут на разъезд дня через два, а за это время помоются в бане, которую Войтенок и Мюллер успели уже «сдать в эксплуатацию». И вот пожалуйста!..

Натягивая на ноги хорошо просохшие на горячей печи и потому ставшие тесными сапоги, Шаповалов спросил у сержанта:

— Не знаешь, что случилось?

— Кажется, ничего, — пожал плечами Кузнецов. — Утром приходил Скакун, партизанский разведчик. Побыл минут десять и исчез.

«Вот оно что! Значит, есть новости!» — подумал Шаповалов и, топнув каблуком о пол, чтобы поставить ногу на место, снял со стены автомат.

На дворе было морозно, сыпал мелкий колючий снег. Удивленный такой резкой переменой в природе, Шаповалов замедлил шаг и взглянул на озеро, что виднелось за поредевшим лесом.

Озеро стояло. Гладкий блестящий лед лежал от края и до края, и трудно было поверить, что еще прошлой ночью он, Михаил Шаповалов, плыл на лодке по этому озеру и что там, где сейчас блестит зеленовато-серая, будто отполированная гладь, гуляли злые, пенистые волны.

«Теперь, наверное, зима пришла всерьез!» — вздохнул Шаповалов. Застегнув на все пуговицы пропахший дымом и лотом ватник, повернул к штабной землянке.

Здесь, в землянке, его ждали две расшифрованные радиограммы: одна на имя полковника фон Зейдлица, вторая — капитану Кремневу.

В первой было сказано: «В дополнение к телеграмме ВР-00412 сообщаем, что инспектор прибудет на разъезд Вязье 31 декабря в 24.00. К поезду будут прицеплены один пассажирский вагон и две платформы с дровами. Подберите надежных людей и обеспечьте охрану разъезда до того времени, пока не прибудут с аэродрома машины и охрана».

И во второй: «В Витебске находится инспектор рейхсмаршала Геринга со специальным заданием. Вечером 31 декабря он будет на станции Лесная и оттуда поездом отбудет на разъезд Вязье. Состав поезда — две платформы с дровами и между ними пассажирский вагон. В Вязье инспектор будет ровно в 24.00. Его фамилия — Людвиг фон Шток. Звание — генерал-майор. Сопровождает генерала оберштумфюрер Эрнст Герц. Возраст инспектора — 48 лет, эсэсовца — 25 — 27. Сделайте все возможное и захватите генерала живым. Высылаем самолет по первому вашему сигналу. Хмара».

— Понимаешь? — оживился Кремнев, когда Шаповалов кончил читать. — Тридцать первого. А сегодня двадцать четвертое. В запасе только неделя, а мы даже не знаем, в какой стороне от Вязья находится аэродром и по какой дороге поедут летчики встречать своего начальника!..

— Я примерно знаю.

— Мы должны знать точно! — настойчиво повторил Кремнев. — Поэтому выступаем сейчас же.

— Кто еще идет с нами?

— Бондаренко и Мюллер?

— Вы решили взять и Мюллера?