Гроздья миров (СИ)

— Ах, какая жалость, господина эгоиста разозлили, вот он опять шагает на бой с обидчиком. — Адамс безжалостно язвил, почему-то он был абсолютно уверен в своем превосходстве, неведомая сила переполняла его, а сердитый вид Клеманса больше смешил, чем пугал. Он вытянул правую руку вперед и ощутил, как свирепый, взбешенный противник уперся в невидимую стену. — Что, Рони, не получается?

— Я тебя все равно достану!, — хрипел тот, поднимая ногами пыль. — Не бывало еще такого, чтобы непосвященный мог одолеть посвященного!

— Вот как, я нарушил твои правила?, — Бенни добродушно усмехнулся, а потом вдруг мгновенно разозлился. — А вообще-то, таких, как ты, давить надо!

Адамс подключил левую руку и, представив, что обхватил ими противника, потянул их вверх. Вместе с ними в воздухе завис ругающийся и дергающийся Клеманс. Бенни шевельнул бровями и тут же перед ним повис знакомый ярко-голубой шарик. Он медленно плыл в сторону Рони, подчиняясь мысленным командам Адамса. Попутно он увеличивался в размерах, поэтому, достигнув цели, легко обволок Клеманса, заточив того внутрь себя. Крики стали глуше, но все равно можно было понять, что ярость сменилась воплями животного страха. Адамс опустил руки. Шар со своим пленником внутри послушно повис в паре метров над полем. Бенни с удивлением посмотрел на свои зудящие внутренним жаром ладони, пожал плечами опять присел на подножку автомобиля. Солнце клонилось к закату. Адамс любовался огромным багряным шаром и краем глаза наблюдал за Клемансом. У того истерика, судя по всему, сменилась крайней депрессией: он замолчал и теперь мелко дрожал, как затравленный зверь. Что с ним теперь делать? Удавить в этом шаре? Адамс встал. А почему бы и нет? Во всяком случае, проучить Клеманса стоит! Он подошел поближе, Клеманс задрожал еще сильнее. Бенни уверенно взялся за воображаемую нить, идущую от шара и вдруг с изумлением почувствовал ее в руках! Он потянул ее на себя. С некоторым усилием нить двинулась, а шар едва заметно съежился! Надо же?! Адамс потянул нить сильнее, шар еще уменьшился, Клеманс заверещал тонким и противным криком.

— Ну, что, Рони, хочешь, я удавлю тебя? Чего воешь?! Все еще хочешь меня победить?!, — Бенни дернул нить, Клеманс заорал, потом вдруг захрипел, его тело неестественно расплющивалось едва видимыми стенками шара, словно они были из стали. — Рони!, — Весело и зло закричал Адамс. — Давай проведем эксперимент: насколько можно тебя сплющить? Я буду стараться давить тебя до той поры, пока ты не превратишься в математическую точку. Если я прав, то ты просто исчезнешь из этого мира, а если нет, то, видимо, из твоей вонючей туши что-нибудь останется. Ну, что, начали?

— Бен, не надо!, — глухо донеслось из шара. — Прости меня, я клянусь тебе служить!

— Служить?! А зачем мне твоя служба, что ты мне можешь дать?

— Информацию, совет…

— Но что ты можешь посоветовать, если я сам не знаю, что мне дальше делать?!

— Я знаю, знаю!

— Да?! И ты хочешь об этом поговорить?

— Да, я умоляю, выпусти меня, я навеки буду верен тебе!

Адамс отпустил невидимую нить и дунул на шар, тот тут же тихо растворился, а грузное тело Клеманса рухнуло в придорожную пыль. Он моментально встал на колени и склонился ниц.

— Великий Бен, позволь служить тебе!

— А вдруг это просто твоя уловка, хитрость затаившегося врага?

— Нет, нет, верь мне!, — Клеманс приподнял лицо.

— После того, что было?! Назови хоть одну причину.

— Есть, есть причина! Я всю свою жизнь искал такого, как ты!

— Ага, и попутно чуть не задушил.

— Бен, считай, что это был тест на избранность!

— Неужели? Ну, хорошо, допустим. Так что же, по-твоему, мне нужно?

— Тебе нужна власть!

— Власть?!

— Да.

— А зачем?

— Чтобы повелевать!, — говоря это, Клеманс возвел руки к небу, глаза его засверкали. — Власть — это смысл существования индивида.

Адамс с удивлением наблюдал эту метаморфозу, похоже, что Рони говорил, нет, вещал самое сокровенное и выстраданное, что хранил в глубинах своей души.

— Да, зачем она мне сдалась, Рони?! Власть, это, прежде всего ответственность за других, а мне и без нее в жизни тошно!

— Нет, Бен! Я говорю о власти, перед которой ты отвечаешь только перед самим собой! О безграничном владении человеческим миром. Такая власть только для избранника, а ты и есть избранник! Нет тебе другой дороги!

— Вот заладил! Да, кто меня избрал?

— Судьба! Власть — твой рок!

При этих словах Адамс вздрогнул, под сердцем отчего-то тоскливо заныло, а потом гневно всколыхнулось.

— Ну, ты, посвященный, пока еще не умерщвленный, заткнись! Тебе ли, гнида, о моем роке рассуждать! Да, я не понимаю, что и как я сейчас с тобой вытворял, но такая сила не дается просто так, она подразумевает служение…

— Кому, Бен?

— Людям.

— Что ты им можешь дать?

— Ну, например, свободу.

— И что будет?

— Люди перестанут быть рабами нашей протухшей цивилизации.

— А ты их спросил, нужна им эта свобода? Может быть, им сытая и стабильная жизнь больше нравится? Ты уверен, что они не сожрут друг друга, когда наступит анархия?

— Нет, не уверен, — после некоторой задумчивости ответил Адамс. — Но потом они научатся жить свободными.