Грозная Русь против «смердяковщины»

– и в-третьих, вполне могло. Стефан VII Томша, господарь Молдовы, например, лично забил дубиной Якоба Ераклида, своего предшественника, и всеми был понят правильно. А если Балканы не показатель, то, скажем, Яков II Стюарт лично зарезал Черного Дугласа, и никто ему слова худого не сказал. А если кому-то и Шотландия не в пример, то напомню о Карле IX, мило отстреливавшем подданных из окна своего кабинета в Лувре. Никто ведь его не заставлял, просто захотелось. Да и Али Насер Мухаммед, бывший президент Южного Йемена, в январе 1985 года прекрасно расстрелял собственный кабинет министров своими руками – и не надо говорить, что арабский Восток не Европа; очень даже Европа, но как раз времен Ивана…

Впрочем, стоп.

Вернемся в Москву XVI века.

Вполне вероятно, этим следовало завершить предыдущий очерк, но пойдет и начать с этого очерк очередной: подозрения в отношении Пимена, заставившие Ивана задуматься о возвращении в Москву Филиппа, возникли не с бухты-барахты. И дело было не только в интригах негодяев против праведника, но в том, что аккурат осенью 1569 года неким Петром Ивановичем Волынцем царю был через Малюту подан донос о существовании большого, очень разветвленного заговора. Вкратце: якобы один из поваров Ивана подкуплен и готов отравить царя в момент, когда Владимир Старицкий, командовавший в тот момент одной из армий на юге, будет возвращаться из похода. Далее все как положено: войско берет под контроль столицу, уничтожает опричную гвардию и устраняет наследника. Что самое страшное, прозвучали имена влиятельных людей из аппарата Москвы, в том числе и опричного, а также информация о соучастии в заговоре практически всей новгородской элиты и связи заговорщиков с Литвой, которая в случае успеха получала бы за поддержку Псков и Новгород (грамота о чем уже подписана, а «список» ее спрятан «за образами» в Софийском соборе).

Данный заговор сторонники «официальной версии» из поколения в поколение стремятся изобразить выдумкой, провокацией Ивана. Даже на уровне терминологии: так, Карамзин, явно желая принизить значение этого факта, упорно, хотя и непонятно, на каких основаниях, именует доносчика, довольно зажиточного новгородского помещика, вхожего в терем Старицких, «бродягой». Типа, что подставное лицо и донос могли сочинить на Государевом дворе, а «список» (копию) договора подбросить. И вообще, мол, никакой идиот не станет прятать компромат «за образами». А главное, упирают на то, что никаких документов не сохранилось. Что есть чистая правда. Материалы сыска, как и весь архив Ивана (вспомните протоколы Собора, устранившего Филиппа), «пропали». Но все-таки сохранилась Переписная книга Посольского приказа, четко указывающая на существование «Статейного списка из сыскного изменного дела». То есть дело было, и кому-то очень понадобилось его изъять. А кроме того, первая же ниточка, потянутая следователями, напоминает Алексей Шарымов, подтвердила, что нет дыма без огня. Боярин Василий Данилов, один из видных лидеров Земщины, глава Пушкарского приказа – то есть шеф российской оборонки, – на перекрестном допросе показал, что да, в самом деле было намерение «Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича хотели злым умышленьем извести».

То есть не зря Казимеж Валишевский отмечает, что сам по себе «Петр Волынец хотя и не заслуживал доверия, но случаи прежних времен придавали его доносу некоторое значение». Тем паче что показания Данилова заставили вспомнить январские события, когда литовцам без боя сдался Изборск, новгородский «пригород», считавшийся одной из самых сильных пограничных крепостей России. Тогда по итогам расследования особых репрессий не было, но все же из Пскова выселили в глубь России 500, а из Новгорода – 15 знатных семей, считавшихся не очень благонадежными или состоявших в родстве-свойстве с изборскими «сдатчиками». А вот в октябре на ситуацию посмотрели иными глазами – и коль скоро так, начинают играть и мелкие нюансы.

И что ориентация новгородских элит на Запад, как и ненадежность Старицких (три заговора уже вполне тенденция), никогда не была секретом.

И что «за образами» – вовсе не идиотизм, а очень даже там где надо, поскольку именно за иконостасом, куда абы кто, убоявшись гнева Божьего и стражи, не полезет, да и не сможет, надежнее всего устраивать тайник.

И недавнее слияние Польши и Литвы в Речь Посполитую, то есть многократное усиление главного противника на всех фронтах, включая разведку и дипломатию.

И наконец, тот факт, что ровно за год до сюжета, в сентябре 1568 года, родными братьями (не без участия Польши, желавшей прекратить войну со шведами) был свергнут и заточен надежный союзник России, Эрик XIV Ваза.