Грозненский альпинизм советского периода

Я смотрю в сторону гор, каждая новая встреча с которыми приносит мне радость. Они не спешат открываться, и лишь где-то под Назранью в тучах над хребтом открывается просвет на снежники верховий Аргуна. Назрань, как обычно, изумляет нас сияющим видом Казбека, Джимарая, Столовой и прочих окрестных гор, равно как и наличием сигарет «Ростов», «Ява» и индийского чая у местных торговок.

От Назрани ехать остаётся совсем недалеко. На вокзал подкатывает новый ПАЗик, мы в него загружаемся и едем в мои любимые места, не столь уж и отдалённые. Доезжаем, надо признать, прекрасно, но из Армхов уходим пешком, так как дорогу завалило дерево с обрыва.

В Ольгетты ловим машину, которая меня с нашими рюкзаками довозит под Гирич. Я перетаскиваю рюкзаки к биваку, где оказываются палатки крымчан и два их представителя. Одного зовут Мишей. Он сообщает, что сходил уже на три горы, сейчас ждёт своих. Мы ставим две палатки и, пока подтягиваются остальные, начинаем готовить. Миша сетует на чертовский холод и благословляет свою пуховку, взятую из дому случайно. Видите ли, ему обещали райски тёплое место, каким Гирич знают все, но и на Гириче выпадает снег. Да и вообще, чего не бывает в горах, нельзя об этом забывать! Я лично беру тёплые вещи и летом, не говоря о других временах года. Когда снизу подходят наши, мы ставим ещё одну палатку и зажигаем второй примус.

Вячеслав Смирнов (справа) ведёт группу через село к началу маршрута восхождения на Гирич

До вечера мы отлично устраиваемся: Буренков, Новичков и Иващенко в перкалевой палатке, я, Игорь и Ильина в другой, наш руководитель Вячеслав Андреевич Смирнов, Серёга Ефимовских и Попель в палатке «волна». Смирнов назначает выход на шесть утра.

Выходим в семь и, преодолевая недостаток акклиматизации, поднимаемся к перевалу, а далее на Джарлам. Идти на перевал тяжело. Смирнов не останавливается ни разу и, хотя я утром уже поднимался вверх по склону, чтобы сфотографировать рассвет, чувствуется тяжесть тела. На перевале я долго не могу понять, где же наша гора: так много вершин высится вокруг.

Пока мы надеваем обвязки, Смирнов уходит вперёд. Мы видим его на снежном склоне, ведущем к перемычке. Отправляемся по его следам и следам поднимавшихся до нас крымчан, достаточно утоптанным, чтобы не проваливаться на каждом шагу.

Перемычка оказывается совсем рядом. На ней мы перекусываем, связываемся, и через пятнадцать минут, к своему крайнему удивлению, выходим на вершину.

Отдохнув там и полюбовавшись местными красотами, мы очень быстро спускаемся в лагерь.

На следующий день у нас запланирован Западный Гирич.

Выходим рано утром. Поднимаемся по кулуару, снег держит хорошо. Долго иду по нему первым. Под перемычкой оставляем лишние вещи у большого камня. После перемычки остаётся гребень, по которому мы выходим на вершину Западного Гирича.

Вернувшись к камню с вещами, созерцаем, как по нашим подъёмным следам в кулуар уходит мокрая лавина. По её следам, как по бобслейной трассе, сбегаем до самого низа. Приходим в лагерь мокрые по пояс. Оставшееся время тратим на то, чтобы рассмотреть средневековые башни и строим планы будущих восхождений…

Республиканские соревнования по альпинизму. Участники восхождения: Крайникова Елена, Искандеров Сергей, Новичков Валентин, Буренков Александр, Плотников Александр, Воцалевский Владислав.

Итак, 29 сентября 1990 года мы отправляемся покорять великую гору Шан, а заодно делать первопрохождение²⁸ маршрута второй категории на вершину левее Обзорной, которую приметили в прошлом году.

В Орджоникидзе мы затариваемся продуктами. Зафрахтованный в комитете по физкультуре и спорту автобус довозит нас до поворота на Гули. Покинув относительно тёплый автобус, мы проходим по ущелью метров восемьсот и останавливаемся перекусить.

Погода не радует, моросит дождь. Идём без приключений, если не считать подвыпивших представителей местной интеллигенции в костюмах и галстуках у дороги, которые наливают по стопке Серёге, Владу, Вале и Шурику и дают им с собой варёную курицу, сигареты и зелень. Мы с Леной подходим чуть позже. Около шести часов мы устраиваемся на стоянку в неудобном месте, недалеко от старой лавины. Валя, посланный поискать чего получше вперёд, чуть-чуть не доходит до прекрасных скальных навесов, под которые мы перебираемся лишь на следующий день. Пока же приходится встать на сырой бугор и ночевать в сырых палатках.

Тридцатое сентября. Выходим на озёра, в надежде сделать разведку маршрута, но тщетно. Идёт дождь, а на озёрах и снег. Мой прорезиненный плащ промокает, и это очень неприятно. Буренков вообще мокрый насквозь, но оборачиваемся мы лихо, оценив скорость ходьбы без рюкзака. По дороге общаемся с чабанами, они говорят, что две недели до этого стояла отличная погода. Я не представляю в Шандоне хорошей погоды, ни разу её здесь не видел, не застаём мы её и теперь. Утешает возможность ночевать под скальными навесами, где абсолютно сухо.