Грозовой фронт

Павел вернулся на прежнюю позицию, в трех шагах перед Апостолом, и вновь присел на корточки. Апостол размял запястья, затем пошарил в нагрудном кармане, достал плоскую керамическую фляжку, отвинтил крышечку, сделал глоток, посидел несколько секунд не дыша, затем шумно выдохнул, скривился и протянул ёмкость Сухову.

— Технарь, — сипло сказал Апостол. — Но жить будешь.

— Спасибо, — Сухов снял с пояса флягу с водой, сделал глоток технического спирта, задержал дыхание, дождался, когда во рту потеплеет, запил глотком воды и только после «занюхал» рукавом.

Апостол одобрительно кивнул и изобразил на лице, что проникся к Сухову окончательно. Павел протянул фляжку Ольге. К удивлению обоих мужчин, она взяла ёмкость и тоже отхлебнула. А после не только отказалась от воды, но даже не поморщилась. Лишь провела пальцем по губам, будто бы утирая давно испарившуюся жидкость. На Сухова поведение Ольги в очередной раз произвело впечатление, а вот в глазах у Апостола не отразилось ничего. Не мог простить ей вчерашнего жестокого удара по мужскому самосознанию? Или она ему просто не нравилась? Непонятно. Ольга вернула фляжку Сухову, а тот отдал её Апостолу, который с едва заметным сожалением взвесил сосуд в руке и спрятал в карман.

— Из этой западни никто не выбирался, — доверительным тоном сообщил Апостол. — Это точно. Кто по залёту сюда попадает, кто по глупости или любопытству, как твой подполковник на блокпосту. Но никто ничего о западне не знает. Получается, никто там, снаружи, о ней не говорит. Правильно?

— Логично, — от принятого на грудь Сухову стало тепло и спокойно, поэтому Апостол уже не вызывал у Павла резко отрицательных эмоций. К тому же Апостол не «повёлся» на Ольгу, а значит, отказался от конкуренции хотя бы в этом плане. С таким соперником можно и поговорить, почему нет? — Не понимаю только, что значит «по залёту». Что ты имеешь в виду?

— Видел воронку? В Чернобыле… настоящем, который в нормальном мире… на этом месте ровная земля и заросли автонов. Густые, колючие… короче, просто так в них не забредёшь, только по большой нужде. Хм… Во всех смыслах. Или специально кто туда забросит. Это и есть «залёт».

— Специально… забросит? — эхом повторил Сухов.

— Ну да, бывали и такие случаи. Точно знаю. Так вот, в зарослях и расположен вход в эту западню. А выхода нет. Только лужа на дне воронки, но что с неё взять, разве что утопиться? Система ниппель.

— А в других местах?

— Вдоль и поперёк тут всё облазали! — Апостол махнул рукой. — Обследовали каждый квадратный метр.

— До Барьера?

— К этому и веду. Не получается до Барьера дойти, лейтенант. Только до середины понтонной переправы или до леса, если на запад идти. А с юга в районе Залесья словно невидимая отсечка стоит. Идёшь, всё нормально, а потом… шаг вперёд, глядь, и снова тут, возле воронки. Или того хуже, какое-нибудь несчастье с тобой вдруг приключится. То стена на тебя рухнет, то поскользнёшься и в трещину огненную упадёшь, то ядерный фугас у тебя в руках взорвётся… ну, ты в курсе. — Апостол неприятно ухмыльнулся. — Короче, лейтенант, жопа. Полная.

— А миссия твоя… в смысле, идея насчёт ядерного взрыва, она тоже что-то вроде условия игры?

— Нет, это я ещё там придумал, на Большой земле. Потом обложили нас твои приятели, чистильщики, загнали в центр Чернобыля, почти накрыли всех медным тазом, как вдруг какой-то местный появился и вариант нам предложил. Вроде как под метаморфный купол спрятаться. «Отсидитесь, — сказал, — ребятки, потом рассчитаетесь». Вот мы и спрятались. Если выберемся, найду гада бородатого и лично рассчитаюсь. От всей души!

— Ты же сам сказал, нет отсюда выхода. Ниппель.

— Может, нет, — Апостол вдруг хитро подмигнул Сухову и снова указал взглядом на Ольгу, — а может, и есть.

— Про кристалл забудь! — резко заявила Ольга. — Он не для этих целей.

— Неужели? — Апостол усмехнулся. — А для каких?

— Ольга права, — сказал Сухов. — Будь кристалл ключом от «петли», мы сумели бы вырваться ещё в прошлый раз. Ведь на самом деле у фугаса нет никакого секретного взрывателя.

— Может, нет, а может, и есть, — Апостол снова усмехнулся.

— Дай я ему врежу, — Ольга встала и подняла «Шторм», будто бы собираясь ударить Апостола прикладом.

— Отставить, — спокойно сказал Сухов. — Ты, Апостол, темнишь. Откуда ты узнал о кристалле, от кого, когда?

— Неважно, — Апостол поморщился и махнул рукой.

— Теперь врежь, — разрешил Ольге Сухов.

Апостол отпрянул и поднял руки.

— Э-э, постойте! Что вы нервные такие? Я об этом ещё на Большой земле узнал! По Зоне давно легенда бродит про ключ-кристалл, который все ловушки открывает. Не слыхали, что ли? По описанию — один в один вот этот.

Апостол снова кивком указал на Ольгу.

— Ты слышала? — Сухов тоже взглянул на Ольгу.

— Я сталкерские байки не коллекционирую, — Ольга отвела взгляд. — Мой кристалл это просто амулет. Память об отце. Ничего он не может ни открыть, ни закрыть.