Грозовой перевал

В следующий раз, в двух автомобилях был груз, состоящий из китайских автоматов Калашникова. Этого было достаточно, что окупило сразу всё. Получатель, полевой командир, продал всю партию, разгружая по пути следования, через своих людей. Все грузовики оказались оборудованы тайниками, в баках и запасках увозили обратно большую партию героина. Это был не основной трафик, новоявленному картелю следовало окупить затраты на создание самого канала. Ту партию решили продать в самой Европе.

«Алжирец» рискнул сделать всё сам. Героин ждали итальянцы, они забрали всё недалеко от границы с Турцией. Хасан мог дать «Алжирцу» десяток опытных бойцов из одного пакистанского лагеря. Там они отдыхали после ранений. Именно тогда пришла идея о создании частной авиакомпании для перевозки пеньки и других сельскохозяйственных изделий и продуктов. Но компания должна быть европейской, чтобы не было трудностей с лицензиями и созданием воздушных коридоров. Как Хасан и рассчитывал, картель обрастал своими людьми, новыми связями, все занимались своим делом, риск от операций стал минимальным.

К тому моменту у «Алжирца» в городе открывается уже четвертый крупный магазин и ещё несколько в других городах. И никто не мог бы сказать, что деньги на их создание пошли с продажи партий автоматического оружия или даже наркотиков. Его бизнес был легальным, прибыльным. «Алжирец» оставался на долгие годы европейским компаньоном Хасана, его верным другом. Он находил нужных людей, нанимал их через посредников, обставлял дела так, что никто не мог проследить всех звеньев, создаваемых ими цепей. Он сам встречал Хасана при его поездках. (Так Турок был завербован именно его скромными усилиями.) Потом они часто встречались на разного рода официальных встречах. У Хасана было уже другое имя, другой уровень, но друг и компаньон оставался тот же. Они берегли друг друга, об этом мало кто догадывался. Знакомый адвокат тоже достиг больших успехов, стал главой собственной юридической конторы.

* * *

– Ловушка захлопнулась! – произнёс он.

«Этот и ещё один, тот, кто их развязал» – подумал Мусса. Потом вслух спросил, он произнёс это на арабском языке:

– Что тебе нужно?

– Тебе привет от Имана!

– И что передаёт Иман?

– Ты не выполнил волю Аллаха! Ты скоро умрёшь! Теперь все твои близкие будут умирать, пока не погибнет весь твой род!

Сказал и выстрелил из своего оружия прямо в живот женщине. Та вскрикнула от боли, её перебило пополам. Этого было достаточно, стрелок перевёл взгляд, чтобы насладиться её болью! Но именно этого мгновения хватило Муссе приблизиться и нанести ему удар рукой в переносицу. Стрелок перевернулся от удара, сполз вбок. Удар был такой силы, что пробил лицевую кость. Женщина держалась за живот:

– Ну, теперь синяк будет! Как ты думаешь, это надолго?

Перед выходом он заставил её натянуть на себя свой кевларовый жилет. Это единственная вещь в его багаже, которая могла насторожить опытного человека. Но такие жилеты были ещё в новинку, все они требовали детальной доработки, и только изготовленные на заказ отличались от громоздкого полицейского снаряжения или жилетов военных. Его жилет не был заметен под толстым свитером, поэтому не привлёк внимание убийцы. Проводница вагона, свидетельница всему этому, не могла прийти в себя от ужаса и изумления.

– Нам следует выйти! – сказал Мусса.

– Но мы же собирались ехать до самого конца! Как мы доберёмся дальше?

– Поверь, так будет лучше! Да и встреча с полицией задержит нас. Тем более что в вагоне остался как минимум один сообщник!

– А разве ты не возьмёшь его пистолет?

– Неплохая идея! Но у меня есть свой!

Они стали пробираться в конечную часть пассажирского состава. Вот мимо промелькнуло несколько свободных купе. Они двигались дальше. Вот купе с первым типом. Он лежал в обнимку со столом. Скоро остановка. К другому выходу, им навстречу идёт ещё одна пассажирка. Это мусульманская девушка, одетая во всё чёрное: головной убор, строгая одежда, длинная юбка. Когда до них оставалось уже несколько шагов, Мусса внимательно посмотрел на неё, что-то в её образе насторожило его. Она шла к ним, шепча тихо, про себя молитву! Он вспомнил её, она была наёмницей в одном военном лагере.