ГРУ на острие Победы. Военная разведка СССР 1938-1945

После начала Второй мировой войны обстановка на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии обострилась. Япония определяла приоритеты своей внешней политики. В любом случае они носили открытую антисоветскую направленность. В Токио не исключали возможность войны против Советского Союза. В апреле 1941 года, учитывая значительное количество донесений военной разведки о подготовке Германии к войне против СССР, советское правительство провело в Москве переговоры с министром иностранных дел Японии Е. Мацуокой. Визит Мацуоки в советскую столицу завершился подписанием советско-японского пакта. Япония и Советский Союз обязались «поддерживать мирные и дружественные отношения между собой и взаимно уважать территориальную целостность и неприкосновенность друг друга». В случае если одна из сторон «окажется объектом действий со стороны одной или нескольких третьих держав», другая сторона обязывалась «соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта». Советско-японский пакт был заключен сроком на пять лет[161].

Япония осенью 1941 года держала на границе с СССР Квантунскую армию, которая не позволяла Советскому Союзу перебросить часть дивизий для укрепления Западного фронта. Многое в те дни зависело от того, как сложится обстановка на советско-германском фронте на подступах к Москве.

К началу наступления немецко-фашистских войск на Московском направлении на дальних подступах к столице оборонялись три фронта: Западный (командующий генерал-полковник И. С. Конев), Резервный (командующий Маршал Советского Союза С. М. Буденный) и Брянский (командующий генерал-лейтенант А. И. Еременко). Всего в боевых войсках этих фронтов в конце сентября насчитывалось 1 миллион 250 тысяч человек, 990 танков, 7600 орудий и минометов, 667 самолетов[162].

Противник, произведя перегруппировку своих сил на Московском направлении, превосходил все три советских фронта вместе взятых: по численности войск — в 1,4 раза, по танкам — в 1,7 раза, по орудиям и минометам — в 1,8 и по самолетам почти в 2 раза. Состояние советских войск, оборонявшихся на Московском направлении, было различным и не безупречным. Войска Западного фронта уже успели накопить фронтовой опыт. Дивизии Брянского фронта и часть войск Резервного фронта также принимали участие в боевых действиях. Однако основная часть сил Резервного фронта была слабо подготовлена, недостаточно вооружена и в боевых действиях против немцев участия еще не принимала. В сложном положении были и войска Калининского фронта.

Так же характеризовалось и состояние сил разведывательных отделов штабов этих фронтов. На усиление органов разведки фронтов, прикрывавших Москву, были направлены офицеры из состава Центрального аппарата Разведуправления Красной армии. В июле 1941 года начальником разведывательного отдела штаба Западного фронта был назначен полковник Тарас Федотович Корнеев, который прибыл на фронт сразу же после окончания обучения в Академии Генерального штаба.

Начальником разведывательного отдела Юго-Западного фронта был назначен полковник Илья Васильевич Виноградов, который был начальником отдела Разведуправления Красной армии. В период Московской битвы начальниками разведывательных отделов Брянского и Калининского фронтов были назначены соответственно полковники М. А. Кочетков и Е. В. Алешин.

В июле — октябре 1941 года военная разведка стремилась быстро перестроить свою работу с учетом условий военного времени. Однако процесс этот оказался более сложным и трудоемким. Резидентуры в Берлине, Бухаресте, Будапеште и Хельсинки прекратили свою деятельность. Зарубежные органы военной разведки, созданные в странах, противостоявших фашистской Германии или занимавших нейтралитет, продолжали действовать. Но нейтральных стран было очень мало. В самый трудный и опасный период Великой Отечественной войны, когда немецкие дивизии приблизились к Москве и готовились к последнему броску, стремясь захватить советскую столицу, важные и достоверные сведения смогли добыть и направить в Москву руководители нелегальных резидентур, которые действовали в Берлине, Токио, Риме, Женеве, Париже, Цюрихе и Стокгольме.

Во второй половине 1941 года вопрос о том, начнет ли Япония войну против России, был одним из самых важных для советского руководства. Не менее серьезной была задача выяснить: не присоединится ли к Германии и не начнет ли войну против Советского Союза и Турция?

В июле — октябре 1941 года важные сведения поступали в Москву от резидента советской военной разведки в Токио Рихарда Зорге. 23 июня начальник военной разведки генерал-лейтенант Голиков, еще до того как возглавил советскую военную миссию, направил Зорге задание, в котором просил: «Сообщите Ваши данные о позиции японского правительства в связи с войной Германии против Советского Союза. Директор»[163].

Директор — генерал-лейтенант Ф. И. Голиков.