ГРУ. Поединок с «черными полковниками»

Несмотря на это, бомбу с первого захода они не сбросили, получилось только со второго раза. А признать свой просчет не желают. Духу не хватает. Прилетели и в докладных пишут, что отказал бомбоприцел. Значит, виноват лейтенант – инженер Ловчиков. Рассчитывали, что я промолчу, утрусь.

Я говорю: „Извините, если бы прицел отказал, вы бы и во второй раз не сбросили. Давайте разбираться“. Чувствовалось, что разбираться им ох как не хочется. Но что поделаешь, пошли на стенд.

Пришлось разложить все по полочкам и указать, где и когда ошибся майор Капустин. Да герой, да штурман полка, но ошибся: не отдал рукоятку от себя, не включил сервомотор, и все зависло».

Закончив разбор, лейтенант Василий Ловчиков без тени сомнения подвел итог, глядя на своих командиров Павловского и Капустина. «Извините, но на себя я это брать не буду!» – сказал он.

О, надо было видеть лица начальников. Они резко развернулись и покинули стенд.

Стоявший за спиной у Ловчикова подполковник из штаба авиации военно-морского флота только крякнул от удовольствия.

– Однако, круто ты с ними, лейтенант. Но поделом им.

Потом этот подполковник, вернувшись в Москву, позвонил начальнику Ловчикова в Калининград:

– Вы присмотритесь к парню. Он дело знает и шею не гнет подобострастно перед начальством.

Так что опыт общения с подобными начальниками у Василия Ловчикова был.

…Тем временем начальник штаба, придя в себя, пошел в атаку:

– В чем дело, товарищ старший лейтенант?

– Да в том, что я принимаю решения, которые должны принимать вы!

Дальше Ловчиков объяснил начштаба и про самолет на взлетной полосе, и про десятитонники-заправщики, и про пущенный по его приказу без госкомиссии трубопровод. Объяснял ясно и четко, хотя и несколько горячо. Майор молчал.

А потом он дождался сообщения, что дальние бомбардировщики с их заправкой благополучно вернулись на свой аэродром, и пошел домой. На душе было тяжко и муторно.

Переступив порог, он с трудом стянул с себя сапоги, снял шинель и спросил жену:

– Галя, где-то у нас был спирт.

…Командир авиабазы «Анадырь» и начальник штаба за успешно проведенную операцию получили благодарности. Старший лейтенант Василий Ловчиков не получил ничего.

Но вскоре его вызвали в Благовещенск, в штаб корпуса. И то, что случилось с ним дальше, стало лучшей наградой.

«Чтобы тебя не съели аборигены»

Беседовал с ним капитан 2-го ранга. Улыбчивый, интеллигентный. Накануне разговора Василию шепнули, мол, это офицер из Москвы, из Главного разведывательного управления. Отбирает кандидатов в дипломатическую академию.

– Давай, Вася! Хоть ты из этой анадырской дыры в дипломаты выберешься, – напутствовали его знакомые штабисты.

Ловчиков слушал и не верил: Москва, дипакадемия, работа за границей. Пока не вмещалось все это в голове. Оказывается, правда. Капитан 2-го ранга задал несколько вопросов, а потом сказал:

– Василий Дмитриевич, мы изучили ваши дела и предлагаем вам обучение в Военно-дипломатической академии.

Ловчиков дал согласие, но откровенно говоря, его терзали сомнения: ну какой из него дипломат, разведчик, сможет ли он, осилит ли?

На базе в Анадыре каждый воспринял эту весть по-своему: кто-то радовался, кто-то завидовал.

Начальник строевого отдела капитан Петухов любил подкатить с вопросом:

– Вась, а ты знаешь, что это такое и с чем его едят?

– Знаю, конечно, разведка…

– Да нет, Василий, забросят тебя в Африку, и главная задача будет, чтобы тебя не съели аборигены.

Старший инженер авиабазы успокаивал по-своему:

– Да ты особо не трепыхайся. Все равно не сдашь. Там знаешь, какие экзамены? У-у! Три десятка машин покажут на экране и попробуй, запомни номера. Или толпа людей, опиши подробно, во что одеты, обуты. Вот то-то!

Такие речи, признаться, было обидно слушать, тем более что Ловчиков твердо знал: он сдаст экзамены и поступит в академию.

И, действительно, сдал и с победой возвращался обратно. Жена потом рассказывала, что, когда встречали самолет, на котором прилетал Василий, поспорили. Супруга верила и надеялась, что муж привезет ей цветы: большой красивый букет. На что офицеры улыбались: «Галина, ну какие цветы! Он водки привезет, московской, вкусной „Зубровочки“».