ГРУ в годы великой отечественной войны. Герои невидимого фронта

Проводившаяся в течение ряда лет гонка вооружений и увеличение армейских контингентов на Западе, ответные игры на Востоке, отсутствие перспективы остаться без непрошеных «опекунов» в ближайшем будущем в значительной мере угнетали немцев как в ГДР, так и в ФРГ. Все усиливавшаяся неприязнь к оккупантам, в том числе и советским, несмотря на все старания доказать вынужденный характер их пребывания в ГДР, объяснялась в значительной степени также солидным количеством ЧП и бесчинств в отношении местного населения со стороны военнослужащих Советской Армии. При самом тщательном отборе пополнения, большой политической работе с солдатами и офицерами на 0,5 млн. ангелов всегда могла найтись тысяча чертей, справиться с которыми, несмотря на строгие меры, было весьма трудно.

Запреты общения наших военнослужащих с местными жителями приводили к тайным встречам, преимущественно с женщинами легкого поведения, насилиям; строгий казарменный режим — к самовольным отлучкам, пьянству, воровству, иногда перерастающему в бандитизм. Обо всех чрезвычайных происшествиях, связанных с боевой подготовкой, а также бесчинствах солдат против немцев без официального вмешательства властей ГДР в преувеличенной, искаженной форме становилось известно не только в ГДР, но и в Западной Германии. Дело доходило иногда до попыток организовать демонстрации протеста против произвола оккупантов. Так было при убийстве нашими солдатами шофера такси потсдамского парка, когда сотни шоферов пытались провожать на автомашинах своего убитого товарища и салютовать на его могиле клаксонами. Ценой больших усилий политуправления группы демонстрацию удалось предотвратить, но весьма неприятный политический резонанс от этого происшествия прозвучал по всей Германии. Известное количество несчастных случаев, почти неизбежных при большой концентрации вооруженных сложной боевой техникой воинов на ограниченной, густонаселенной территории, также не способствовало взаимопониманию между нашими войсками и местным населением. За каждую мелочь приходилось расплачиваться втридорога. А ведь часто бывали происшествия, ущерб от которых не мог быть восстановлен деньгами (смерть, увечья, моральные травмы). Понятно, что американские войска бесчинствовали в своей зоне значительно больше наших, но они имели и большую возможность откупаться за них чистоганом. Мелкие конфликты с торговцами, девушками, прислугой нередко разрешались самими нарушителями, получавшими в период службы в оккупационных войсках значительное денежное содержание. Так, американский рядовой получал в ту пору в месяц при полном бесплатном содержании на карманные расходы 120 долларов. Ими он мог в мире, где все продается и покупается, расплачиваться за мелкие проступки, совершая это с видом благодетеля. У наших же солдат при их 10 марках месячного жалованья каждая вина была виновата, и о ней немцы с охотой доносили своим властям, предъявляя иногда к оплате буквально копеечные иски и претензии.

Однако в тот период, несмотря на крайнюю неприязнь населения к нашим воинам, случаев убийств и ранений советских военнослужащих не было. Это объяснялось большой внутренней дисциплиной немцев и известной боязнью репрессий со стороны советских властей. Приходила в голову мысль, что если бы подобная ситуация сложилась где-нибудь у нас в Брянской или Тульской области, не избежать бы кровопролитных схваток, а то и возникновения организованного движения сопротивления против оккупантов.

В такой обстановке ГДР создала свою Национальную Народную Армию, которая первое время комплектовалась по вольному найму с заключением соответствующих контрактов на определенный промежуток времени. Такая армия ложилась тяжким бременем на бюджет страны и не могла являть собою современный боеспособный воинский организм. Трудно представить себе современные ракетные войска, авиацию, флот, танковые войска, укомплектованные личным составом по вольному найму. Эта система комплектования, понятно, оправдать себя не могла, и через некоторый промежуток времени ННА стала строиться на основе закона о всеобщей воинской повинности.

С учетом особенностей республики, являющейся частью ранее единого, однородного в национальном отношении государства, некоторого своеобразия ее внутренней обстановки возникал вопрос: а явится ли ННА, входящая в Варшавский Договор, надежным партнером этой оборонительной военной организации европейских социалистических государств?

Будет ли Ганс из Магдебурга со всеми его внутренними сомнениями в правоте дела, которое он призван защищать, стрелять в своего дядю или кузена из Ганновера, служащего в бундесвере? Не предпочтет ли он присоединиться к нему с тем, чтобы совместно с близкими ему по духу западными вояками ударить единым фронтом против армий других социалистических стран и взять реванш за поражение своего деда, отца, брата, шурина в прошлой войне? Не явится ли так заботливо подготавливаемая и вооружаемая нами немецкая армия в решающей битве пятой колонной? Эти вопросы возникали у многих, и ответ на них могло дать только будущее.