Грубая сила

«Первокатегорийников? Ставить?» — передразнил Сурдеф ушедшего, — «Ишь, какие нежные, наши ребята стоят и не бухтят». Кланлидер с сержантом некоторое время стояли на берегу, обмениваясь мнениями по поводу внезапно объявившихся союзничков и их шакальей позиции. На предложение о совместных действиях они ответили молчанием. А вот после того, как "Царь горы" побил цивилов, кланлидера засыпали поздравлениями и уверениями о готовности воевать всеми силами до конца. Эдельвейс, наслушавшись в своё время отвратительных подробностей похода пап на Аморлэнд, предложил Тузу линию раздела: Питиримчевск и левобережье — царям, правобережье — папам. С подтекстом "Сожжёте что-нибудь не в своей зоне — платить будете". Что удивительно, Туз согласился с таким неравным разделом (правобережье куда засушливее и беднее), более того, отправил отряд бойцов в помощь с условием "только корми-пои, добычу я им сам выделю по-заслугам". Двадцать человек, лучшие бойцы клана «Папа мира». Вооружены хуже, как организованная сила ничего из себя не представляют. С другой стороны народ тренированный, выносливый. Всё-таки отмахали километров 30–40, имея только то, что взяли с собой. В армии Эдельвейса на такое было способно только отделение РСБО. Но Туз, к которому Эдельвейс относился с пренебрежением, всё-таки смог удивить. Три снежных человека высотой под три метра. Вообще, их взяли как транспортное средство (их дрессировщик, Фертум, даже предлагал покататься, кланлидер отказался) Но, судя по рассказам пап, зверьки и дрались отлично, а значит, замучаются вражеские обозники отмывать доспехи. Главный минус — едят за троих. Коль речь зашла о еде, Сурдеф напомнил, что неплохо бы и подкрепиться, тем более Одман без них обедать не будет. Игроки направились в город.

— Единственное, что мне нравится в наших дорогих союзниках — это их система званий, — начал Сурдеф, — если палочка между двумя шариками смотрит вниз — это слон. А если вверх — уже дед.

— А те, без палочек, это кто? — поинтересовался Эдельвейс.

— Это душары, они настолько молодые, что у них, кхм, палочка не выросла. Может, нам тоже ввести что-то подобное?

Идея кланлидеру не понравилась:

— Это всё компенсация. Чем длиннее палочка на погоне, тем короче в реале, — резко отреагировал он на предложение, — Пока я знаю каждого члена клана, что называется, в лицо, ничего подобного не будет!

Сержант обиженно замолчал, но через минуту подобрал новую тему для разговора. Такую, чтобы они с Эдельвейсом гарантированно оказались по одну сторону.

— Ты видал, что эта баронесса еще написала?

— А смысл это читать?

— Ну, Эд, люди смотрят. Если отмалчиваться, то люди будут думать как Питирим.

— Так город у нас. Всем всё понятно.

— Не всем. Мне новички до сих пор не верят, когда я говорю, что зимняя война длилась один день. Все же читали «Пятое сражение за перевал».

— Да, Герц молоток, прославил тогда нашу оборону на всю Колыбель. Но он всего лишь приукрашивал, а не называл победу поражением. Питириму после погрома и Герц бы не помог отмыть репутацию.

Питиримчевск настолько нравился Эдельвейсу, что он не хотел его покидать. При кланах здесь были землянки ботов и одна переправа из нескольких плотов. Теперь здесь город. Аккуратные каменные домики простых жителей, мощное здание городского совета с тюрьмой и многочисленными складами, два моста, причал со своей инфраструктурой. Важные дороги вымощены булыжником, самые грязные ремёсла вынесены на окраины, дрессированные боты постоянно наводят чистоту. Лидер клана сравнивал себя с Марком Клавдием Марцеллом, прибывшим из нищего Рима и открывшим для себя всё великолепие Сиракуз. Но, в отличие от римского полководца, Эдельвейс запретил любые бесчинства. Во-первых, клан Царь горы не грабитель, а новый хозяин, лучше старого, во-вторых, война не окончена, и оставлять в тылу озлобленный город было крайне неразумно. Пока сопротивления не было, городничий устроил торжественную встречу новых господ, весь клан три оборота пил ходил по борделям за счёт заведений.

Знамя клана лениво развевалось на центральной площади. Эдельвейс решил перед обедом доделать одно дело, поэтому оба игрока направились к находящемуся у этой площади городскому совету. Два стражника с копьями, стоявшие на входе, вытянулись и приложили правые руки к голове. Барон явно в армии не служил.

— Комендант у себя?

— Так точно!