Грубая сила

— Протест отклонён. Херанука уполномочен говорить и голосовать за Меррета и Лютика, итого 12 голосов, да и уважаемый барон не сможет сказать, что не принимал участия в собрании. Возражения? Нет? Приступим! На повестке дня стоят три основных вопроса: что делать с Эдельвейсом, что уже сделал Кирдык и как реагировать на то, что не сделал Меррет. Так как первые два вопроса взаимосвязаны, предлагаю дать слово бывшему воеводе.

Барон энергично поднялся и бодро прошагал к импровизированной трибуне. За ним прислонился к стене Термит. Сам виконт сел в первом ряду. Пока рыцари-знаменосцы шептались с подчинёнными, поднялся и задал вопрос Херанука:

— Кто начал войну?

— Клан Царь Горы. Никаких признаков готовящегося нападения не было. Рыцарь Перри нередко жаловался на соседей. Там был трактир напротив сторожки, и посетители постоянно соревновались в остроумии. Кричали, пели песни про «равнинных рабов». Я ему писал, не обращай внимания, сам что-нибудь сочини, конфликт весной по глупости не нужен. Он успокоился, просто докладывал, что происшествий нет. Пока не прислал сообщение: «Через границу идёт армия клана. Численность: 80-100 человек. Эвакуируюсь». Это было восьмое старости. Я из Безводья в Питиримчевск…

— То есть на момент начала войны вы были в Безводье?

— Да, с небольшим отрядом обследовал кочевья диких ботов. Основная армия была в Питиримчевске. Оказалась она там по причине, которую вы и сами прекрасно знаете. Только Фарес проголосовал против того, чтобы взвалить вопросы защиты Питиримчевка после зимней войны на меня, как воеводу.

— Не стоит пересказывать решение благородного собрания на благородном собрании, — прервал виконт докладчика.

Барон пожал плечами:

— Собрать и привести войска со всего Виндланда мы не успевали, поэтому готовиться к сражению пришлось с теми ресурсами, что были под рукой. Рыцарь Кир привёл всех способных носить оружие из Питиримчевска, Легран успел собрать своё ополчение. Ну и конечно же Саргон, который быстрым перемещением эскадрона показал, что затраты на кавалерию и систему складов оправданы до последнего медяка.

Для человека, далёкого от публичных выступлений, барон держался неплохо.

— Перейдите непосредственно к сражению, — продолжил Херанука.

— Двадцатого или двадцать первого сводная армия перешла Подкову. Сразу наткнулись на их разведчиков. Я понял, что армия клана близко, написал Эдельвейсу, предложил место сражения, он согласился.

Слушатели заметно оживились. Кто-то тихо произнёс "сам признался".

Следующие слова дались рыцарю непросто:

— Вы не отрицаете факт переписки с Эдельвейсом?

Кирдык отреагировал спокойно:

— В этом нет ничего плохого. Как барон, я обязан иметь контакты значимых лиц в округе. Как ветеран клановых войн, я придерживаюсь негласного правила "договориться о времени и месте сражения". Большинство здесь присутствующих не то, что имеют контакты, отдыхают вместе с представителями Жемчужины и Йцукенстана. Но почему-то претензии есть только ко мне.

Похоже на завуалированное оскорбление, мол, и титул у меня выше, и неписаных правил войны я придерживаюсь, в отличие от некоторых присутствующих. Долго он готовился к этой речи.

Херанука не шевелился. Недолгое молчание прервал Легран, который подошёл к рыцарю и аккуратно усадил его движением руки. После чего несколько отстранённо произнёс:

— Вернёмся к сражению. Вы договорились, что дальше?