Грубиян

И хуй его знает почему. Не роняла она мячик, и я не ронял. Тогда кто? И ощущение такое гаденькое на душе, как будто бы все же я во всем виноват.

Вообще я ровно к бабским слезам отношусь. У них натура такая плаксивая. Они же все время ревут из-за всего на свете. Так чего внимание обращать?

А тут меня за душу взяли Танюшины слезы. Блять, ну сказала бы прямо, что случилось! Так, мол, и так, Рома, вот такая проблема, понимаешь? Я бы понял, я же не тупой?

Но, нет. Молчит, как рыба. Я ей гадалка что ли?

Добился я, чего хотел – утренний секс был прекрасен! Мне вообще нравится спать с мелкой. Спать – в смысле спать. Ощущать, что она рядом, трогать ее руками ночью, нюхать, чувствовать, что она рядом.

Танюша была такая нежная и отзывчивая на мою утреннюю ласку, но стоило мне с нее слезть, пришла Кобра.

– Что ты хочешь на завтрак, Роман Николаевич? – не глядя на меня, спросила девушка, поднимаясь с постели.

Роман Николаевич? Отличное начало дня!

– Что угодно, кроме овсянки! – тоже без настроения ответил я.

Утро выдалось напряженным. Танюша молчит, на меня не смотрит, как будто я враг народа. Это хорошо, что я вчера посуду помыл! Это очень хорошо!

Таня даже не спросила, выпил ли я таблетки, а я их не пил, потому что решил сегодня наебениться с другом. Не каждый день гости у меня, могу себе позволить. А еще мне разрешили сегодня не ходить в спортзал, потому что типа выходной.

Все? Танюше совсем на меня похрен?

Когда приехали Борисовы, я был рад их видеть, как никогда прежде. Они как-то разрядили обстановку в нашем доме. Женщины отправили нас с Саней к мангалу, а сами, спрятались на кухне, вооружившись бутылкой вина.

Воспользовавшись тем, что Саня взял инициативу по приготовлению шашлыка в свои руки, я сел на лавку рядом с мангалом и достал из кармана своей коляски заранее приготовленный пузырь.

– Я за рулем! – сказал Саня, а ведь я даже предложить не успел!

– Ты шутишь? – с упавшим сердцем воскликнул я. – Когда мы в последний раз вместе бухали?

– Сегодня очередь Мариши прибухнуть, – невозмутимо ответил друг, поливая розжигом угли. – У нас ребенок вообще-то.

Я очень огорчился. А как же задушевный мужской разговор? Каблук сраный! Ну, а что я говорил? А что я от него ждал? Хорошо, что моей жены нет рядом, и никто мне ничего не запретит! Да мне даже Юлька не запрещала. Пусть Борисов смотрит и завидует! Хе-хе!

– Только посмей нажраться, Морозов! – раздалось шипение Кобры прямо над моим ухом.

Я чуть бутылку из рук не выронил с испуга! Сами, значит, бухают, а мне нельзя? Это нормально вообще, нет?

Что сегодня за день? Еще хуже, чем вчера!

Танюша бахнула на стол стопку тарелок и, бросив мне злобный, уничтожающий взгляд, пошла обратно в дом. Мы с Борисовым проводили ее фигурку глазами и переглянулись.

– Как у вас с Таней? – как ни в чем не бывало, спросил Саня. – Я смотрю, вы поладили?

И заржал!

Ага, очень смешно, блять! Ладили, ладили, а потом перестали.

Я отставил от себя бутылку коньяка, сглотнул слюну, чувствуя на языке его фантомный вкус, и повернулся к другу. Разве полезет теперь мне в горло выпивка? Да меня Кобра даже карать не станет. Соберет манатки, прыгнет к Борисовым в машину, и прощай Роман Николаевич!

Сука!

– Заебала меня уже ваша Таня! – процедил я сквозь зубы.

– Подробнее можно? – невозмутимо насаживая мясо на шампуры, попросил Саня.

Кое-как, опуская подробности, о которых не распространяются джентльмены, я объяснил другу, что происходит. Мой рассказ получился таким скомканным, что я сомневался, что этот мужик хоть что-то понял из того, что я пытался до него донести.

– И вот она ходит, молчит и злится, – подвел я итог. – А я не понимаю, что ей надо от меня? Может все дело не во мне, а в ее женихе? Я уж не знаю, что и думать.

– Нет у нее, Ромыч, никакого жениха, – поведал мне Саня.

– То есть, как это нет? – не поверил я. – Совсем нет? Ни одного?

Борисов не успел ответить, потому что на горизонте снова замаячила Кобра. На этот раз она принесла какие-то салаты, бутерброды и что-то попить. Она расставила все это на столе и повернулась ко мне.

– Ромочка, ты хочешь пить? – ласково улыбаясь, спросила она. – А ты, Саш?

Это что это? Полчаса назад я был Морозов, даже не Роман Николаевич, а теперь я уже Ромочка?

– Сока налей, Танюша! – попросил я.

Девушка налила и мне, и Борисову сока и услужливо принесла.

– Спасибо, – поблагодарил я ее, беря из ее рук запотевший стакан.

– Тебе голову не напечет? – Танюша погладила меня по волосам. – Хочешь, я тебе кепку вынесу?

– Спасибо, не стоит! Со мной все хорошо!

– Ну, ладно! – пожала она плечами и снова ушла.

Я выпил сок, пребывая в очередном ахуе. Зачем она мне наврала про жениха? И что за приступ заботы и нежности? Боже, как же хочется выпить!

– Напои ее, Ромыч! – вывел меня из ступора голос друга.

– Нахрена?

– Маришка всегда так делает! Напивается, высказывает мне всю хрень, что накопилась у нее в башке, а на утро делает вид, что ничего не помнит.

– А просто поговорить нельзя? Че за бред? – фыркнул я.