Грубиян

Я осмотрел двор, а после и сам дом; в одном из окон до сих пор призывно мигали разноцветные огоньки новогодней гирлянды, хотя уже даже не январь…

Короче, я очень удивился, когда Ёжик сказал, что я смотрю на нужное окно… Десятый этаж… Да вы издеваетесь!

Здесь лифт был ещё меньше, так что подниматься решили одновременно двумя способами: Ёжик и Костян — на лифте, остальные — пешком. Я даже малость протрезвел, пока дотащился на последний этаж.

Ну всё, недельная норма от посещения спортзала выполнена в полном объёме, учитывая, что пьяному мне и на первый этаж подняться — третий подвиг Геракла (имеется в виду, когда Геракл гонялся за Керинейской ланью).

Вот Ёжик действительно постучался вежливо; я бы даже сказал, что у него внезапно кончились силы, хотя он поднимался на лифте, и ему срочно требуется помощь для повышения мощности удара.

После непродолжительной тишины я имел честь оценить девушку второго друга и мог с уверенностью сказать, что Полина и Оля — это небо и земля.

Насколько Полина выглядела подвижной и бушующей, настолько Оля — тихой и спокойной; в глазах ни намёка на желание идти по головам для достижения собственных целей или хотя бы железной уверенности в том, что весь мир будет жить по её сценарию.

На девушке были домашние пижамные штаны бардового цвета, белая простая футболка без рисунка и тёплые махровые носки. Над её внешностью явно постарался талантливый скульптор: каштановые волосы, спадающие на спину свободными прядями, большие серо-зелёные глаза, которые сейчас выглядели немного печальными, милый носик, а губы… Чёрт, если Полинкины мне показались пухлыми, то Олины были просто бомба.

И в отличие от Полины девушка была очень даже домашней.

«Всё равно Нина красивее», — пронеслось в голове.

Я невольно ухмыльнулся: ну да, я ведь влюблён; естественно, что у меня свет клином сошёлся…

Оля испуганно смотрела на нашу пятёрку, — вот тут была очень правильная реакция на незнакомых мужиков — но, увидев Егора, сначала расслабилась, а после же нахмурилась.

И поразила меня вовсе не девушка, а реакция Ёжика не её появление: стоило девушке наткнуться на его ответный взгляд, и Егор, как по команде, неожиданно падает на колени и опускает голову.

Сказать, что мы с парнями были в ахуе — ничего не сказать. Мне казалось, что свою челюсть от пола после только что увиденного я отскребу ещё не скоро.

Немая картина длилась довольно долго: убитый раскаянием Ёжик, ошалелые мы и озадаченная Оля, которая не понимала, чего от неё ждут, и что ей делать. За эти бесконечные минуты в её глазах пронеслось с полсотни эмоций — от злости и обиды до растерянности и жалости — и бедная девушка явно не знала, на какой из них остановиться.

Наконец, Корсаков на свой страх и риск поднимает голову и смотрит на Олю глазами побитого щенка — тут уж даже мне стало его жалко, а уж девушке… Тяжело вздохнув, она вцепилась в его плечи и потянула вверх.

— Ты ведь теперь не отцепишься, верно? — устало спрашивает она. Егор категорично качает головой. Видимо, что-то решив для себя, Оля кивает головой и отходит чуть в сторону. — Заходи.

Я уже собираюсь мысленно дать Корсакову «пять», когда замечаю на его лице грозовую тучу.

— Эта сука тоже здесь? — недобро спрашивает он.

Оля вновь вздыхает и качает головой.

— Мы больше не общаемся.

Очень подмывало спросить, про кого идёт речь, но я вовремя прикусываю язык: в конце концов, это не моё дело.

— Эй, а как же я? — возмущается Лёха. — Или свою проблему разрулил, а дальше — хоть трава не расти?

Взгляд Егора пару секунд мечется от Оли к Лёхе и обратно, но девушка подсказывает выход.

— Иди, потом вернёшься. Я подожду. — Очередной тяжёлый вздох. — Кажется, действительно настало время для серьёзного разговора.

Ну, наконец-то, хоть одна адекватная девчонка за вечер…

Я вновь думаю о Нине и ловлю себя на мысли, что хочется поскорее разобраться со всем этим и вернуться к своей любимой девочке — осточертел разгульный образ жизни. Старею, наверно…

К дому Кристины все добирались в разных настроения — мы с Киром всё ещё не отошли от выходки Ёжика, который, кстати, выглядел весьма довольным, Костян по-прежнему был немного зол, а вот Лёха… Пожалуй, я впервые в жизни видел его таким растерянным и неуверенным в себе. И теперь мне стало интересно, что же это за девушка, которая из Шастинского зашуганного кролика сделала.

В общем, мы в течение вечера катились по наклонной: от шикарной многоэтажки до простенькой кирпичной пятиэтажки, местами с обвалившимися кирпичами; двор — полный отстой, потому что были поломаны даже лавочки, а урна возле подъезда была закидана окурками. Ещё и ни одного горящего фонаря я не увидел — не удивлюсь, если на девушку напали именно тут.

Тот ещё райончик, короче…

— Какой этаж? — сразу уточняю я: ещё один подъём на самый верх — даже если это будет пятый — я не осилю.

— Второй, — как-то глухо отвечает Лёха, чем и привлекает внимание всех.