Группа крови на рукаве. Том 3

— Это все в прошлом — отмахнулась Синтия.

— Вьетнам тоже в прошлом? Гробы уже перестали приходить?

Синтия надулась, дальше шли молча. Солнышко начало припекать, я скинул куртку-олимпийку с большими буквами СССР на груди, остался в одной майке.

— Что ты делаешь!? Так нельзя! — Синтия прямо вся вспыхнула — За такое могут арестовать. Ты нарушаешь общественную мораль!

— Ты же выручишь меня? — я поиграл мускулами. И это произвело неизгладимое впечатление. Агент запуталась в ногах, упала на газон. Я был тут как тут, помог ей встать. Так, Орлов. У тебя дома беременная жена. Слышишь! Синтия прижалась ко мне грудью, глубоко вздохнула. Говорят, на женщин неотразимо действует запах пота крупных, сильных мужчин. Подтверждаю. В глазах поволока, грудь ходит ходуном.

Я посмотрел вслед громовцам. Нет, никто не оглядывается. Утвердил Синтию на ногах, натянул олимпийку.

— Слушай, давно хотел спросить — пора было срочно менять тему — Женщина в ФБР — это же сенсация. У вас там что, Гувер ушел в отставку?

Вопрос насчет карьеры в Бюро оказался беспроигрышный. Всю обратную дорогу до отеля Синтия мне рассказывала о дискриминации, что царит в ФБР. Везде так называемые «мальчики Гувера» — двух их которых я имел возможность лицезреть в Гарлеме. После закона о гражданских правах в спецслужбах начало что-то меняться. Синтия оказалась первая женщина-латинос в Бюро. Гнобят ее там неслабо, шутят насчет месячных, хватают за задницу, дают самые простые задания.

— Так нас пасти…

— Прости, как ты сказал?

— Ну грейз… Нет, не поняла? Ладно, следить за нами — это легкое задание?

— Конечно. Вы же не посольские разведчики, спецназовцы — Синтия ткнула пальцем в огромные спины громовцев — Спрятаться невозможно.

Мы посмеялись, поднялись в холл Плазы. Я скомандовал Незлобину вести громовцев на утреннюю помывку по номерам, а потом на завтрак. Сам же предложил Синтии выпить по чашке кофе в лобби-баре. И сразу дождался подмигивания от Вени. Ага, прямо сейчас, вот тут на диванах, завалю латиночку.

Синтия поколебалась, но потом все-таки согласилась. Мы сели на баре, я попросил бармена сделать два капучино. И это было чудо как вкусно. Дураки везут из загранок стереосистемы и прочие женские чулки. Кофе-машина! Вот, чего мне не хватает в Союзе. Только сейчас даже в Штатах они больше похоже на огромные гробы на колесиках. Хер увезешь с собой.

— Замужем? — я пригубил кофе, закрыл глаза. Когда открыл — Синтия рассматривала меня как жука и качала головой.

— Ты совсем не похож на обычного советского «товарища» — последнее слово она произнесла по-русски — Раскованный, хороший английский. Только какие-то странные слова в речи. Так теперь учат в КГБ?

— Кольца на руке нет — я посмотрел на левый безымянный, потом на правый. У американцев хрен разберешь на какой руке они носят обручальные кольца.

— И какой-то наглый… У нас даже мальчики Гувера так себя не ведут — Синтия поправила прядь волос над ухом — И под майкой на плече у тебя татуировка?

Черт, чуть моего Терминатора не запалила.

— Еще и глазастая — покивал я — Тебе самое место в Бюро. Далеко пойдешь.

— У нас стеклянный потолок — Синтия пожала плечами — Женщинам, цветным в Бюро делать нечего. Да и нет их почти.

— Это пока. Вот увидишь у вас еще негра президентом выберут.

Такого искреннего смеха я давно не слышал. И он привлек к нам всеобщее внимание. В том числе тех, кого я бы хотел видеть в последнюю очередь. В лобби стоял Вилорик, разглядывал свежие газеты. Услышав смех, он поднял глаза и заметил нас с Синтией. Его взгляд полыхнул праведным гневом, чеканным шагом дошел до нас, произнес на неплохом английском — Товарищ Орлов, прошу за мной, надо обсудить срочный вопрос.

Я пожал виновато плечами, подмигнул Синтии и последовал за куратором. Который решил сделать выволочку.

— … категорически нельзя! Вас же предупреждали, товарищ майор.

— Что нельзя?

— Это вербовочные подходы. Такие хиханьки-хахоньки заканчиваются плохо!

Мы вошли в лифт, поехали вверх. Вилорик тоже заметил кровь на кулаке, пришлось опять врать про падение на зарядке.

— …и тут все неаккуратно. С этого все и начинается. Тут ошибочка, здесь провальчик, а папочка копится и копится. Потом раз…

Похоже Вилорику самому уже что-то из его собственной папочки предъявляли в прошлом. Проверив постовых, я отправился к себе наверх в пентхаус. Принял душ, заказал легкий завтрак. Омлет с сыром. Нагружаться перед показательными выступлениями не хотелось, поэтому остаток утра я посвятил спецоперации под названием Уолл-Март. Взял справочник, нашел телефон Сэма Уолтона. Судя по адресу, у него было собственный дом на берегу Атлантического океана. Туда я и позвонил, спустившись в лобби.

Трубку поднял дворецкий, важно сообщил, что мистер Уолтон сейчас в Арканзасе. Предложил сообщить по какому вопросу я звоню.

— Это насчет его сына Джимми.

В трубке повисла долгая пауза.

— Если это шутка, то очень неуместная.