Группа «Михал» радирует

Поручение переправить Игоря получил Юзек Клюф. Его приезд в Пётркув вызвал непредвиденные осложнения. Влюбленная Кося пыталась любыми способами оставить Игоря в Пётркуве. Однако через два дня он уже прибыл в Варшаву и доложил о готовности приступить к работе на рации. Всю аппаратуру перебазировали в Милянувек. Арцишевский выделил в помощь Мицкевичу и для охраны радиостанции одного из людей Карповича. Игорь быстро освоился на новом месте. Наиболее срочные радиограммы он получал теперь непосредственно от Арцишевского. А их становилось все больше. Особое значение стали приобретать сведения, извлекаемые Чаплицким из секретных документов Остбана[18] и доставляемые нам братьями Жупанскими. В Центре они вызвали буквально сенсацию. В них часто содержались настолько ценные данные, что несколько раз Центр выражал за них благодарность всей группе. Собиралось также все больше донесений о перебросках войск, о дислокации частей в тылу, о промышленных объектах и т. д.

Когда началась работа в Милянувке, поступило тревожное сообщение из Пётркува о таинственном исчезновении оставленной там рации. Посланный за ней Юзек Клюф возвратился обескураженный — обнаружить рацию ему не удалось.

История была неясной, и Миколай выслал в Пётркув боевую группу (из другой организации) с задачей тщательно расследовать дело. Были обысканы несколько мест, но рацию не нашли. Тадек Квапиш полагал, что ее наверняка спрятала где-то Кося. По его совету отправились к ней, но в тот раз вокзал в Пётркуве оказался оцепленным немцами, и город буквально кишел патрулями, так что от этой затеи и дальнейших поисков пришлось отказаться. Учитывая сложившуюся напряженную обстановку, Арцишевский не хотел больше рисковать и на время отказался от расследования этой истории.

Обстоятельства исчезновения рации выяснились позже. Станцию действительно спрятала Кося, надеявшаяся таким способом возвратить Игоря в Пётркув. Идею эту ей подсказал, кажется, Эдек, решивший было организовать свою подпольную группу и при помощи украденной рации установить связь с Лондоном. Но, не найдя необходимой поддержки, он, в конце концов, вынужден был отказаться от своих грандиозных планов. Зато Кося отнюдь не отказалась от Игоря. Любой ценой она хотела заставить его вернуться. Экзальтированная любовь толкнула ее на не очень разумный путь поведения. Она несколько раз приезжала в Варшаву, чтобы найти Мицкевича, и даже пыталась нам угрожать. Она считала, что решение Арцишевского перевести Игоря в Варшаву специально направлено против нее. Открыть, где спрятана рация, она обещала только Игорю. Однако соображения конспирации исключали возможность их свидания. Так она и вернулась со своей тайной в Пётркув.

Едва уехала Кося, как у нас начались новые неприятности. Хозяйка милянувской дачи, узнав, что мы работаем не на Лондон, категорически потребовала освободить ее дом. Трудно сказать, была ли это ее собственная или инспирированная извне инициатива, но так или иначе в установленный срок нам пришлось освободить дачу. Правда, Игорь и после этого еще несколько раз пробирался туда тайно по вечерам в сопровождении Збышека или кого-нибудь из наших. Об этих визитах хозяйка дачи узнала от своих соседей. Какое-то время она смотрела на это сквозь пальцы, но затем пригласила меня на беседу и на этот раз поставила вопрос ребром. Делать было нечего, и во избежание ненужных осложнений дачу пришлось покинуть окончательно.

Из-за отсутствия квартиры мы не знали, как скоро снова удастся возобновить связь с Центром, и поэтому Миколай договорился с Игорем о передаче во время последнего заключительного сеанса из Милянувека по возможности всех собранных донесений. А их скопилось очень много. Сеанс получился рекордный и длился более 36 часов кряду! О том, что это был действительно рекорд непрерывной радиопередачи из тыла врага, нас официально уведомил Центр, выразив по этому поводу свои особые поздравления. Это был поистине героический поступок, если учесть, что Мицкевич работал без перерыва больше полутора суток, в постоянном нервном напряжении, на сомнительной квартире, под угрозой быть засеченным пеленгаторами и захваченным гитлеровскими специальными отрядами. Сегодня, зная технику обнаружения работающих радиостанций, трудно даже поверить в тот факт, что немцы в течение такого длительного времени не засекли рацию Игоря.

После оставления Милянувека начались лихорадочные поиски новой квартиры. Казалось, вот-вот проблема будет решена: закончилось следствие по делу людей Карповича — ребята связей с нами не выдали, и, таким образом, снова можно было пользоваться квартирой на Падевской. Мы сразу же перевезли туда рацию. Но, увы, нас ожидало разочарование: несмотря на неоднократно возобновляемые попытки, восстановить связь не удавалось. Игорь полагал, что причиной была железобетонная конструкция здания, создававшая экран, поглощавший радиосигналы. К сожалению, из-за одного весьма подозрительного соседа антенну здесь нельзя было вывести наружу.