Группа сопровождения

 -Молодец, — одобрительно усмехнулся Сунгоркин, — в корень смотришь. И здесь мы подбираемся к самому главному… Задание — отравить систему водоснабжения Рыбинска в преддверии нового наступления на Москву. Немцы планировали провести его не только с запада, как в 41–м, но и с севера, после захвата Ленинграда, через Рыбинск и Ярославль. В этом плане Рыбинск играл стратегическую роль, и его обороноспособность следовало максимально ослабить. Для этой цели диверсионная группа должна была принять на льду Рыбинского водохранилища гидроплан с грузом сильных психотропных препаратов и по условному сигналу отправить их в коллекторы водозаборов, питающих питьевой водой весь город. Немцы не желали убивать рабочих — тогда некому было работать на них, но хотели нейтрализовать на определенный срок.

 Однако Кружкин сдал группу, сдал, замечу, не из идеологических соображений, а исключительно шкурных — я это понял из протоколов допросов. Испугался… Гидроплан госбезопасность захватить не сумела: летчик заподозрил неладное и садиться не стал. Самолет был сбит и упал под лед Рыбинского моря…

 -Достали?

 -Нет. Водолазы самолет не нашли. Сам знаешь, какая толщина ила в водохранилище… В общем, предателей тогда осудили, про самолет забыли — шла война, на повестке дня стояли другие задачи…

 -Погоди… — остановил капитана журналист, — Теперь я сам попытаюсь домыслить. Кружкин про этот самолет помнил и рассказал о нем Сиплому, а уголовники решили взять груз. Только зачем им психотропы?

 -Психотропы — это те же наркотики. Усек? Немцы всегда были сильны в химии, и наркоту придумывали чаще всего они. Сначала в медицинских и военных целях, а потом эта зараза ползла в народ. Ты представляешь, сколько нужно концентрированной гадости, чтобы отравить десятки тысяч людей?! А если ее разбавить и продать? Это же огромные деньги, Игорь!

 -Да… — выдохнул журналист.

 Картинка сложилась. Кружкин за стаканом самогона рассказал Сиплому о своей бурной молодости, упомянув о самолете с наркотиками. После чего умер. Сам или помогли? Сейчас уже не суть… А в прибрежном поселке появились крепкие ребята на машине с неместными номерами…

 -От меня–то вы чего хотите? — спросил Уфимцев.

 -Понимаешь, Игорь… — Сунгоркин придвинулся к нему поближе.

 О том, что забытый самолет с очень редкими, не психотропными — нет, — очень сильными отравляющими веществами, находится в прибрежной зоне города с населением в несколько сот тысяч человек, органы безопасности узнали после развала Союза, когда часть архивов разведки вермахта из подвалов «Штази» — контрразведки и разведки уже несуществующего ГДР, попала в Россию. Выяснилось, что группу Макина все же использовали «втемную»: жителей города нацисты все же планировали отравить, о чем бывшему старшему лейтенанту предпочли не говорить: на убийство десятков тысяч гражданских людей он мог и не согласиться.

 Госбезопасностью были подняты старые дела, но выяснилось довольно быстро, что из тех, кто мог бы рассказать о месте падения самолета, в живых никого не осталось. Тогда оперативная группа выехала в район и обнаружила подозрительную возню среди местного уголовного элемента. И теперь требовалось узнать, обнаружили ли преступники самолет, или нет.

 -Чего уж проще? — проговорил Игорь, — арестуйте этих блатных, и они все вам расскажут.

 -Ну, арестовывать их пока не за что. И предъявлять им тоже нечего. А если они не расскажут о самолете, Игорек? — подключился молчавший до этого времени Касимов, — Тогда что? Химическая бомба замедленного действия останется угрожать городу?

 -Ну, они же не идиоты! Если им объяснить, что наркотиков там нет, а есть угроза тысячам людей… — не сдавался журналист, начиная понимать, куда клонят оперативники.

 -Закоренелые преступники не очень–то идут на контакт с нами, — вставил свое слово Сунгоркин, — полагая, что длинный язык удлиняет срок. Тут нужен посредник.

 -Я?!

 -Ты!

 -А если они меня шлепнут?!

 -Не дрефь, — покровительственно положил руку на плечо Уфимцева Касимов, — Мы будем рядом.

 -Только не надо «ля–ля»! — поморщился Игорь, — Рядом! Вчера на болоте вы тоже были «рядом», а колобок все равно укатился!

 Против такого убойного аргумента возражений не нашлось, и в комнате несколько минут плавала тишина.

 -Риск, конечно, есть, — проговорил, наконец, Сунгоркин, — Но… Мы подняли уголовные дела на Сиплого и выяснили, что он — авторитетный вор старой фармации, а такие люди на «мокрые дела» просто так не подписываются. С ним можно и нужно поговорить.

 Уфимцев молчал, опустив голову.

 -А если я откажусь? — произнес он в пол.

 -Тогда мы в твоей сумке, которую мы подобрали в лесу, сейчас найдем пакет с героином, — жестко проговорил Касимов, — И такой же героин найдем у Сиплого. Тогда ты пойдешь с ним в одной упряжке — появление твое около его дома зафиксировано. А потом на суде ты долго будешь рассказывать о своим мотивах появления в этом месте.