Групповая психотерапия: Теория и практика

Несомненно, систематическая подготовка к групповой терапии подразумевает четкое структурирование групповых ситуаций. Я не предлагаю дидактический, директивный подход к групповой терапии, но, напротив, предлагаю технику, которая будет способствовать формированию свободного взаимодействия и автономии группы. Избегая длительного ритуального поведения на первых сеансах и снижая начальную тревожность, группа, таким образом, получает возможность быстрее окунуться в серьезную работу. С моей точки зрения, в тревожности, намеренно вызываемой с помощью создания атмосферы неопределенности, вовсе нет необходимости, надо уберечь группу от погружения в излишне комфортное состояние. Пациенты, по определению, очень конфликтны в отношении собственных межличностных взаимоотношений, и в группах, имеющих высокую долю межличностных интеракций, будет постоянно присутствовать стимулирующая и порождающая тревогу межличностная конфронтация. Слишком комфортные терапевтические группы — это те группы, которые избегают заданий на прямое межличностное противостояние.

Несмотря на то что предварительную подготовку используют довольно редко (большинство источников даже не упоминают ее), все-таки все групповые терапевты пытаются прояснить суть терапевтического процесса и объяснить пациентам, какое от них требуется поведение. Разница между психотерапевтами или между психотерапевтическими направлениями заключается в основном в структурировании рабочего времени и в стиле подготовки. Некоторые психотерапевты готовят пациентов, обеспечивая их письменным материалом о групповой терапии (46), дают им прослушать записи встреч (47), просят их посетить отборочную встречу (48) или проводят длительную серию подготовительных лекций. Однако даже терапевты, умышленно избегающие проведения предварительной подготовки и ориентации пациентов, все же постоянно держат терапевтические цели в уме и предпочитают такие формы работы, при которых они со временем передаются пациентам. Даже самый недерективный психотерапевт пытается убедить своих пациентов принять ценности терапевтического процесса с помощью едва уловимых невербальных подкреплений (51, 52). Приведем пример таких действий из клинической практики. События происходили во время второй встречи группы, которую вел недерективный британский аналитик[70].

«Сделали ли вы что-нибудь стоящее за последние 30–40 минут? Благодаря этому нелегкому молчанию и моим последующим комментариям вы уже приступили к обдумыванию своего восприятия проблем вы как будто бы почти что разглядели ситуацию более реалистично, потому что с этих пор вы можете говорить, что изучали друг друга. Вспомните, мисс Н. стала расспрашивать мисс А., и это показало нам, что мы можем рассказывать о себе что угодно и никто к нам не будет настроен враждебно. Таким образом, вы могли узнавать мнения друг друга способом, который мог быть даже полезен. Но это означало довольно резкую перемену по сравнению с тем, что вы делали в первые несколько минут, так как вы начали процесс. Теперь вы, наверно, можете почувствовать друг друга, может быть, вы можете думать друг о друге, может быть, вы даже можете заглянуть в мысли и чувства друг друга таким способом, который может к чему-нибудь привести. Конечно же, большая часть исследований исходит из вашей собственной — позиции. Это делается обычным способом в зависимости от ситуации, но возможно также с целью определения вашего положения по отношению друг к другу, чтобы вы могли относиться к трудностям более личностно».

Этими словами психотерапевт выражает нечто большее, чем просто резюмирование произошедшего в последние тридцать минут. Он игнорирует одни поступки, но поощряет другие, показывая тем самым, какое поведение будет желаемым во время будущих сеансов.