Групповая психотерапия: Теория и практика

На первых встречах пациентов заботит сразу несколько важных вещей. Члены группы, особенно это касается не прошедших предварительную подготовку, ищут рациональное объяснение психотерапии. Их может смутить связь групповой деятельности с их собственными целями. На первых встречах можно часто услышать вопросы, отражающие это недоумение, и даже месяцы спустя они удивляются: «Каким образом это может мне помочь? Как это должно подействовать на мои проблемы?»

В это же время участники присматриваются друг к другу и к группе. Они ищут для себя подходящую роль и думают о том, будут ли они нравиться другим членам группы, будут ли их уважать, игнорировать или отвергать. Несмотря на то что пациенты приходят в группу под предлогом необходимой им терапии, социальные влияние таково, что они используют часть своей энергии на поиск одобрения, принятия, уважения или доминирования. Для некоторых принятие и одобрение кажется настолько невозможным, что они, защищаясь, отвергают или умаляют группу своим молчаливым игнорированием других членов группы и постоянным напоминанием себе, что терапевтическая группа — это не реальное, а искусственно созданное образование, или что они слишком особые, чтобы заботиться о своем участии в групповой работе, которая требует жертвовать частичкой собственной независимой индивидуальности. Члены группы хотят знать, к чему приведет их участие в группе, какие требования придется выполнять, до какой степени необходимо раскрываться перед другими. Они ищут ответы на эти вопросы на сознательном или подсознательном уровне и постоянно продолжают поиски тех типов поведения, которые от них ожидаются или одобряются группой.

Если на начальном этапе членам группы свойственны озадаченность, сомнения и непрерывные пробы, это приводит к их зависимости. Открыто или скрытно участники группы надеются на получение от ведущего ответов на их вопросы, а также одобрения и принятия. Многие комментарии группы направлены терапевту. На него бросаются тайные, ищущие одобрения взгляды, когда участники демонстрируют поведение, ранее заслужившее одобрение. Первые комментарии ведущего тщательно изучаются, чтобы определить, какой тип поведения является желательным, а какой нежелательным. Создается впечатление, что пациенты ведут себя так, будто решение может исходить только (или прежде всего) от терапевта, если только они смогут понять, что он от них хочет. Этому существует реальное подтверждение: профессиональный терапевт идентифицируется с исцелителем, его роль как хозяина заключается в том, чтобы подготовить комнату для группы, настроить пациентов, кроме того, он берет плату за все свои услуги — все это укрепляет ожидание пациентов заботы со стороны терапевта. Некоторые психотерапевты невольно усугубляют эту надежду, своим поведением выражая невыполнимые обещания.

Однако состояние зависимости пациента на начальных этапах развития группы не может объясняться ситуацией, поведением терапевта или патологическим состоянием зависимости пациентов. Мы уже обсуждали в шестой главе многие причины, вызывающие у членов группы сильные чувства в отношении к терапевту. Одно из самых сильных — это человеческая потребность во всемогущем, всеведущем и обо всем заботящемся отце. Эта потребность вместе с неограниченной способностью к самообману приводит к стремлению верить в сверхсущество. Обобщенные фантазии молодой группы приводят к тому, что Фрейд называл «потребностью быть направляемыми неограниченной силой… страстным желанием авторитарности… жаждой подчинения» (1). (И все же, кто у Бога Бог? Я часто прихожу к мысли о том, что крайне многочисленные самоубийства среди психотерапевтов (2) — это трагический комментарий в связи с этим затруднительным положением. Психотерапевты, находящиеся в глубокой депрессии и понимающие, что они обязаны быть сами себе заступниками, быть сверхсуществом, наиболее склонны к такой крайней степени отчаяния.)