Групповые люди

Товарищи, мы не допустим анархизма в нашей среде. Мы будем организованно рвать кадыки, для чего создадим немало подразделений по изучению, фиксированию и развитию кадычества во всех сферах нашей жизни. Уже с завтрашнего дня ведомства пальпирования и силового прощупывания займутся выявлением наличия кадыков у всех граждан нашего сообщества. Специальные роты сдавливания и прессования проверят у граждан кадыки на прочность. Должен сказать, что вырвать кадык — это последний шаг в работе с личностью. Нам нужна широкая профилактическая работа. Поэтому мы создаем несколько колоний особого назначения, где будут искореняться антикадыковые настроения. Наше сообщество, народное по форме и закадычное по содержанию, будет утверждать свободу, а для этого мы введем твердый военный Порядок, во главе которого поставим истинно народного представителя товарища Багамюка. В духе лучших революционных традиций мы дадим ему специальный поезд с кухней, типографией, трибуналом и двумя дачами — Ближней и Дальней. Мы увеличим Аппарат Руководства до двух тысяч человек, для чего введем титулы — Свободный Закадычник, Тайный Закадычник и Размышляющий Закадычник. Эти высшие титулы и составят Новую Иерархию, самую справедливую и самую развитую, какая только может быть под нашим блатным шариком (солнцем), которая создаст подлинную демократию и подлинную свободу. Каждому по способностям и каждому по степени закадычности — это означает, что только избранные будут пить чифир, а шушара пусть припадает к Байкалу[83], пусть своим усердием показывает дорогу к свету, к свободе. Сейчас мы тщательно разрабатываем сто шесть положений о степени готовности к вырыванию кадыков в первичных трудовых коллективах на случай измены, пожаров и жертвоприношений в честь нашего главного праздника — праздника Первого вырванного кадыка. На эту акцию согласился Гриша Пряхин, командир отряда обиженников. Да здравствует Григорий Пряхин, наш новый мученик и наша новая свободно-творческая жертва!..

49

Раменский дал знак, и на сцену вышел Бердяев.

— Я согласен принять кадычество как социальную и политическую систему: Россия должна пройти через кадыкизм. У нее нет выхода. Кадычество — это момент судьбы русского народа. После всех пережитых Россией катастроф возможно только движение вперед. Все реставрационные попытки вредны, даже если бы они привели к реставрации сталинизма или того же пресловутого маколлизма в лучших их видах. Все в этом мире меняется местами. Неизменным является только одно — народ, руководимый аристократией. Государство, которое расстреливает сценаристов, поэтов и даже графоманов, обречено на перерождение. Я антикадыкист и по происхождению, и по образу мыслей, потому что не допускаю ни насильственного пальпирования, ни рвачества, ни сдавливания, ни прессования. Я полагаю, что кадычество есть метафорическое понятие. Его суть состоит в тайном распространении исключительно на так называемые демократические силы. То, что вы переименовали обиженников в героиков — это великий шаг в сторону социального персоналистского равенства, где всегда за аристократией будут полная свобода и подлинная воля! И здесь, господа номенклатурщики, никаких метафор. Демократии — труд и свобода труда, аристократии — свобода размышлений и свобода создания культурных ценностей. Свобода — не привилегия, а обязанность элитных групп. Русский маколлизм в чем-то был социально передовым направлением, но реакционным, культурно отсталым: оно притесняло интеллигенцию, заставляло ее шестерить. Весь пафос закадычных отношений — в свободе, которая всегда была чужда народу и революционным массам.

— Громадяны пассажиры, — так начал свою речь Багамюк, должно быть считая, что все люди на этой земле находятся в постоянном движении. — А я скажу по-нашему, по-народному и по-рабочему, век не видать нам свободы, як що мы звернемо с пути, который ось зараз начертал нам товарищ Коньков. Партия и народ едины. Я отдам уси силы, чтобы наш поезд не стоял на запасном пути, а чтобы он шел вперед, и иного у нас нету пути. Правда, нам еще не дали винтовок, да они нам и ненужные; мы будем рвать щипцами. Мы против вооружения. Мой друг Серко шуткувал тут: чтобы взять лопатник из скулы с росписью[84], не нужны пушки и автоматы, достаточно одного мыльца[85], а нам и этого не потребуется, мы будем отдавать команды: "Лопатники на стол, падлы!" — и котлован рулем[86], век не видать мне воли. Согласен тут с Бердяевым: "Свобода не каждому нужна. Бардак будет, если всем бажбанам дать свободу. Мы по этому поводу вчера сильно вмазали[87], потому что поддерживаем партию всецело, она нам дала не только Полину Ивановну, но и свободный выбор: бери — не хочу! И мы никому не позволим опарафинить нашу новую перестройку. А кто попытается — отшкворим[88]! Нам никто луну не крутит, и за это мы кнокаем[89] новое руководство. С нами всегда был, есть и будет наш вождь и учитель Владимир Ильич Ленин, а также товарищи Коньков и Рубакин.