Грустная история Васи Собакина

— Может, — согласился я, — однако маловероятно. Аллочка уже поняла, что ты готов сдаться, вот и ждет твоей полной капитуляции. Зачем ей другой, когда ты под рукой есть? Все-таки столько лет вместе, притерлись друг к другу, притерпелись… Запомни: женщин — существа, как правило, весьма разумные и практичные, никогда объезженного коня на дикого жеребца не променяют. К чему, спрашивается, ей лишние хлопоты и заботы? Нет, Славка, тут все решено, так что расслабься и жди.

— Да дуры они все…

— Не скажи, — возразил я, — вот совсем недавно на личном опыте убедился, что бабы подчас гораздо умнее нас, мужиков. Или, по крайней мере, хитрее…

И я рассказал Славке историю жизни Эллы.

— Кстати, — заметил мой друг, — ты знаешь эволюцию слова «дура»?

— Нет, — признался я.

— До свадьбы — «какая милая дурочка», через пару лет — «какая дуреха», еще позднее — «полная дура».

Я рассмеялся:

— Верно…

— А если не позвонит? — Славка снова стал серьезным.

— Позвонит, — уверенно кивнул я. — насколько я знаю Аллочку, она собственница еще похлеще моей Ленули и такого красавца, как ты, никогда не упустит и никому не отдаст. «Вся жизнь впереди, надейся и жди», — процитировала я слова популярной песни моей юности.

Славка немного успокоился и расслабился.

— Слушай, а может, дерябнем в честь такого радостного события? — предложил он. — Все-таки не каждый день женишься…

Я пожал плечами — поркуа бы и не па, как говорят французы. Ленуля в Египте, я полностью свободен, завтра воскресенье — если что, отойду, отосплюсь. Я вручил Славки несколько купюр, и он радостно побежал в магазин, а я решил еще немного почитать.

* * *

«Выздоровление мое было медленным — бок сильно болел, временами шла кровь. Одно спасало — отвары из матушкиных трав, которые готовила Элли. Они облегчали мои страдания и помогали заснуть. А спал я много — набирался сил, восстанавливал тело. Мои скудные познания в лечебном колдовстве позволяли заживлять раны, сращивать кости, притуплять боль, но их явно не хватало для быстрого полноценного исцеления. Спасибо Элли, которая обо мне заботилась: перевязывала, поила отварами, натирала бок мазью. У нее, несомненно, были хорошие способности к целительству — после ее перевязок я чувствовал себя намного лучше.

Однажды я спросил:

— Элли, ты столько возишься со мной — кормишь, ухаживаешь… Но это ведь не только потому, что я спас тебя, верно? Ты ко всем эльфам так хорошо относишься?

Элли пожала плечами:

— А почему я должна вас ненавидеть?

— Ну, не знаю, — протянул я, — люди боятся эльфов, полагают, что мы хотим всех убить, чтобы вернуть свои исконные земли.

— Разве не так?

— Нет, — покачал я головой, — мы сражаемся лишь за свой лес. Пойми, он для нас — святыня, всякое вторжение в него мы воспринимаем как оскорбление. А вы, люди, бездумно рубите старые деревья, уничтожаете зверей и птиц…

— Но ведь нам нужно из чего-то строить дома, топить очаги, заготавливать на зиму ягоды и грибы, — возразила Элли, — как же нам без леса? Где мы возьмем дерево и хворост?

— Мы понимаем, — кивнул я, — поэтому и не возражаем, если вы, крестьяне, бережно пользуетесь нашим лесом. Но если вы начинаете вырубать все под корень… Представь, что было бы, если бы мы пришли в вашу деревню и сожгли дома, уничтожили скот. Вам понравилось бы?

— Нет, — покачала головой Элии. — Хотя своего дома у меня никогда не было…

— Да? А почему?