Грузчик!

Только потом позволил себе немного расслабиться. Достав из подсобки пиво и всё, что хоть как-то можно было назвать едой, я уселся на стул и в блаженстве вытянул ноги. Допив пиво и немного перекусив, занялся рюкзаком, что мне собрал дед. Когда разобрал вещи, появилось желание вернуться и в ноги поклониться старику. Он в рюкзак положил и плащ-палатку, и несколько комплектов сменного белья, даже нитку с иголкой не забыл. Из еды там был хороший такой кусок сала, хлеб и свежий лук с петрушкой, соль, сахар и немного заварки. А какое сало! Ммм… такой букет аромата и вкуса есть только в русском деревенском сале. Не ошибусь, если сравню хорошее сало с кусочком счастья.

От первоначальной идеи пойти спать в будке я отказался, там темно, а у меня ни свечки, ничего. Зажигать факел или костёр я не захотел, хоть и понимал, что шансы спалить заправку вместе с собой у меня практически равны нулю. Забрав раскладушку из подсобки, я расположился у леска. Предварительно натаскал дров, а затем разжёг костёр.

Пёс подошёл, лёг рядом и захрустел косточками где-то добытого зайца. А про героя-то я и забыл, сам поел, а о нём и не позаботился. Протянув руку, я потрепал его по холке, а затем решительно снял ошейник. Пёс на секунду замер, затем встал и отряхнулся, как после купания, потянулся и продолжил прерванную трапезу как ни в чём не бывало. Я лежал и слушал потрескивание костра, смотрел на вечерний небосвод, да так и уснул незаметно для себя.

Утро третьего дня.

Проснулся я от утренней сырости и щебета птиц. Встал, потянулся, огляделся – всё вроде в порядке. Лошадки пасутся недалеко, пёс рядом, за ухом почёсывает. Выполнил я все утренние процедуры, что предписывает организм и занялся завтраком, предварительно позаботившись о лошадях и псе. Пленники были живы, напоить я их напоил, а вот кормить не стал. Честно говоря, я долго думал, а что они едят? Непохоже, что они питаются подножным кормом, как обычные лошади, а нормальной человеческой пищи на них не напасёшься.

Затем занялся погрузкой, прокляв всё на свете, включая свою жадность. Но я перетащил на телеги всё, до последнего мешка и коробки. Нога болела и слегка распухла, доставляя нешуточные неудобства. Затем, привязав пару лошадей задней телеги к борту головной, на козлы которой и уселся, я стал экстренно вспоминать все тонкости управления гужевым транспортом. Правда, тут и вспоминать особо нечего, все мои познания ограничивались лишь сценами из фильмов.

Если вкратце, то нужно сесть, взять в руки вожжи и сделать губы трубочкой, чтобы произнести специфический звук губами и произнести “Но, милые, поехали!”. Мне стало интересно, эта комбинация из звуков и слов – комбо, и работает лишь вместе, или по-отдельности они хоть что-то для лошади значат? Благо, этих скромных познаний хватало за глаза. У копытного транспорта при всех его недостатках есть одно преимущество: это то, что они живые, и все недостатки водителя кобылы компенсируются умом и сообразительностью последней.

Не, однозначно, на телеге ехать заметно лучше, чем пешком топать, но хуже, чем на машине. Сиденья твёрдые, солнце жаркое, тут тебе ни климатконтроля, ни даже самой банальной крыши нет, над головой, что будет прикрывать от солнца, а скорость равна пешеходной. Зато есть выбор: хочешь – иди рядом с телегой, а хочешь – сиди. Лошадки медленно, но верно, везут свой воз. На вторую передачу переключиться или, проще говоря, заставить их двигаться рысцой я не решился, не дай бог с ними что случится.

Из меня извозчик ещё тот, нихрена не знаю: ни сколько можно грузить на телегу, ни с какой скоростью и как долго можно ехать и как долго давать им отдыхать. Черт побери, я даже не знаю сколько им давать зерна, слышал только краем уха, что если их перекормить зерном, то они и сдохнут могут. Насколько верна эта информация – я не вкурсе, от слова "совсем".

Единственный, кто получал удовольствие, это пёс. Он запрыгнул на заднюю телегу, расположился на мешках с комфортом и дремал. Я себе такое позволить не мог, мне приходилось следить за дорогой и кустами, коих было больше чем достаточно, на мой взгляд, вдоль обочины. Я теперь учёный и в курсе, что неприятности могут поджидать за любым кустом.

В таком темпе мы двигались до обеда, периодически делая небольшие остановки. На обед я решил остановиться, когда добрались до федеральной трассы, тут как раз на перекрёстке стояли будки придорожных забегаловок. Здесь уже на дороге и в кюветах были машины, да и следы трагедий были видны то тут, то там. Немного не доезжая до забегаловок, я остановил свой гужевой поезд и, встав на козлах во весь рост, стал внимательно оглядывать округу. Не заметив ничего подозрительного, если можно так сказать в моём случае, я отправил пса на разведку.

Он на удивление послушался, видать, ошейник таки сделал своё дело. Принюхиваясь и периодически останавливаясь, пёс побежал к постройкам. Пока он бегал, я в нетерпении ждал, но вскоре он вернулся и спокойно запрыгнул на телегу.

– Будем считать, что разведка проведена! – произнёс я и погнал лошадей вперёд.