Грузинские народные предания и легенды

— Назавтра надо купить три кувшина водки и выпечь столько хлеба, чтоб всем хватило, — в память моего друга.

Согласилась с ним жена и сделала все, как он просил. Постарался он и пригласил весь народ. Вывел его из дома усопшего на гумно. Только мать покойника как-то ускользнула и спряталась в доме. Вошли в это время три Дали в окно. Покойник один был в доме. Та Дали и оплакала его, и раздела, и все новое, принесенное с собой, на него надела. Только в последнюю минуту, как натягивала она сапог ему на ногу, не успела на пятку натянуть. Высунула тут голову мать, и исчезли Дали. Так и остался сапог не натянутым на пятку.

Когда товарищ Алмасгила выполнил все, как полагалось, вошел народ в дом, и увидели все, что покойник иначе одет и сияние вокруг него необычное. Тот сапог никто не смог натянуть ему на ногу. И сказал товарищ:

— Пусть грех падет на голову того, кто был причиной этого.

И так и осталось навеки.

17. Курша [114]

Курша[115] — щенок орла. У орла, по словам сванов, среди птенцов иногда вылупливается щенок. Орлиха сейчас же поднимает этого щенка очень высоко в небо и бросает его оттуда, чтобы он разбился о землю, дабы человек не заполучил его и не вырастил. Эту Куршу однажды подхватил в воздухе один охотник и стал ее растить. На лопатках у нее орлиные крылья. Такою она стала, как выросла, что в два прыжка настигала тура. Третий прыжок она считала постыдным делать. Так как слишком много туров она извела, как говорят, бог приковал ее рядом с Амирани. Про эту Куршу в народе осталась песня, в которой выражено горе ее хозяина, охотника, потерявшего Куршу.

Курша, о моя Курша!
Курша исчезла, исчезла
В полночь, в ночь.
Увы, вдруг так пришлось тебе, так,
Купец увез тебя, увез!
Увы, вдруг так пришлось тебе, так,
Кадж[116]

украл тебя у меня, украл!У Курши уши и морда
Из золота вылиты.
Курши глаза, глаза
С луною схожи, с луною.
Курши лай, лай
С громом небесным схож.
Курши лапы, лапы
С гумно величиной, величиной.
Курши прыжок, прыжок
С большое поле, поле.
Курше пищей
Хлеб белый и мясо рубленое.
Увы, вдруг уделом твоим —
Овса шелуха, шелуха.
Курши питье, питье —
Вино и бадаги[117], бадаги.
Увы, вдруг уделом твоим —
Мутная вода, мутная.
Курши ложе, ложе —
Одеяло из пуха, пуха.
Увы, вдруг уделом твоим —
Соломы немолоченой ошметки, ошметки.
Курша, о моя Курша,
В гору лев ты, лев.
Под гору — куропаточка,
На земле богатырь ты, богатырь.
В море корабль, корабль.
Моя Курша, Курша.
По Курше плакал я, плакал,
По Курше горевал, горевал
Год целый, целый год...

18. Кварцихский Тебру Иване [118]

Есть ворон один. Два яйца он кладет. Как придет время, вылупится из одного птенец ворона, из другого — щенок собаки, которого зовут Куршой. Как увидит ворон, что не похож на него щенок, возьмет и выбросит его из гнезда. Если кто найдет его и вырастит, станет щенок чудесной охотничьей собакой. Никакой зверь не ускользнет от этой собаки. Одного такого щенка вырастил Кварцихский[119] Тебру[120] Иване.

Иване ходил на охоту со своей Куршой и брал с собой двухнедельный запас хлеба. Однажды пошел он на охоту и присел отдохнуть на вершине одной горы. Вдруг затряслась земля и обрушилось все вокруг. А Иване со своей Куршой невредимым остался на вершине. Не стало пути. Остались они вдвоем в этом пустынном месте. Не видать было помощи, ни сойти, ни спрыгнуть нельзя было. Кончилась у них пища, и стали они голодать. В отчаянии крикнул Иване Курше:

Лай же, Курша, злосчастная,
Черна судьба твоего хозяина.
Или услышит нас пастух,
Или — охотник горный.
На горе повис я,
Зацепившись каламаном[121]
Из кожи телки.

Начала лаять Курша ужасающе громким лаем. Но никто не пришел им на помощь. Как стало им невмоготу от голода, подала хозяину знак Курша: мол, убей меня и утоли голод. Может, кто придет за это время, поможет тебе. Отказался Иване поступить так, но "душа сладка": как стал его мучить голод, заплакал он, попрощался с Куршой и зарезал ее. Высек огня, сломал свой лук, зажег костер, зажарил мясо и поел.