Грымза с камелиями

    Расстояние между нами увеличилось.

    «Сейчас загорятся березовые поленья, и станет тепло, я перестану дрожать... ведь это от холода, так?»

    – Я часто думаю о тебе, – сказал Воронцов, щелкая зажигалкой.

    Усевшись на пол возле тумбочки, я сделала вид, что поглощена поисками. Тяжелое это занятие – искать крем!

    – И какие же мысли посещают вас?

    – Разные, – он улыбнулся, – но всегда приятные.

    Я повернула голову, и мы встретились глазами. Видно не было, но я знала, что они у него необыкновенно каштановые.

    – Давай признавайся, что и ты думаешь обо мне, – он засмеялся.

    – Всегда вы требуете от меня невозможного, не буду, – замотала я головой, – и вообще у меня, знаете ли, есть дела поважнее, чем думать о всяких эксплуататорах.

    Он направился ко мне, и расстояние вновь стало сокращаться. Оно сокращалось очень быстро до тех пор, пока между нами не осталась всего лишь точка – полмиллиметра страха.

    Воронцов сел рядом и ласково спросил:

    – Нашла свою пропажу?

    – Нет, – ответила я, проводя пальцем по шершавой дверце тумбочки.

    Он взял мою руку и нежно поцеловал ее. Вы понимаете... даже полмиллиметра не осталось...

    – Иди ко мне, моя девочка, моя маленькая девочка...

    Подняв голову, я опять посмотрела в его глаза.

    – Я хочу быть с вами... – прошептала я тихо.

    «Он обязательно должен меня сейчас поцеловать. Обязательно!»

    Воронцов обнял меня и осторожно уложил на полу.

    – Маленький котенок, – сказал он и поцеловал.

    Спасибо. Я закрыла глаза.

    «До чего же я счастлива сейчас! Я счастлива не только тем, что происходит, но и ожиданием того, что произойдет. Уже никто и ничто нам не помешает...»

    Он осторожно, не торопясь, расстегнул пуговицы на моей рубашке и нежно поцеловал в плечо... Я открыла глаза, и взгляд мой полетел высоко к потолку... На самой обыкновенной балке, почти под крышей, лежала ничем не прикрытая и вовсе не спрятанная от чужого глаза такая долгожданная коробка, обтянутая тканью...

    Я вновь закрыла глаза. Меня это совсем не интересовало... слишком сильно стучало сердце, слишком сильно... Он прижал меня к полу... я сжала его руку, и бесконечная нежность унесла меня далеко... очень далеко...

Глава 29 С одной стороны – мне очень хорошо, просто волшебно! С другой... петля на моей шее затягивается...

    Если вам скажут, что сказки – это выдумки писак и фантазии впавших в детство безумцев, – согласитесь! Кивните, скажите «да», тысячу раз «да», а потом сидите и улыбайтесь, просто улыбайтесь. Плевать на все. Кругом сказка!

    Мне хотелось рассказывать о своем счастье каждому встречному и одновременно хотелось молчать и не говорить ни слова – я боялась расплескать то тепло, которое переполняло мою душу.

    – Сидишь без дела? – раздался едкий голос Екатерины Петровны. Она вплыла на кухню и подбоченилась. – Выходной у тебя закончился вчера, если ты помнишь, конечно, об этом.

    – Ну, почему же без дела, – улыбнулась я, глотая обжигающий кофе, – я очень даже занята, я плыву.

    – Что?

    – Я переплываю океан. Легкие волны несут меня вперед, и уже не важно, смогу ли я вернуться к берегу, доплыву ли до противоположного или бескрайняя стихия навсегда станет мне домом.

    – Ты пьяна, что ли? – Екатерина Петровна посмотрела на меня опасливо, и правильно сделала. Я, конечно, не была пьяна, но совершить что-нибудь неадекватное вполне могла.

    – Даже ругаться с вами не хочется, – устало сказала я.

    – Ах ты лиса! Говори, что натворила, думаешь, я не понимаю, что ты неспроста тут всякую ерунду несешь!

    – Не мешайте, я поплаваю в своем океане еще минут пять и начну работать.

    – Ты что натворила, говори?

    – Я украла колье и убила этого несчастного, – охотно ответила я на вопрос и тяжело вздохнула. «Пусть отстанет, пусть она от меня отстанет».

    – Что?

    «С кем я решила шутить... сейчас ведь будет кричать целый час».

    – Шутка, – отмахнулась я, понимая, что лучше сказать ей об этом сразу.

    – Я так и думала, – со свистом прошептала Екатерина Петровна, – я так и думала, что это ты, вот как только тебя увидела, так и поняла, что хорошего не жди. Убийца!

    – Повторяю для слабослышащих и людей с ограниченным количеством серого вещества в голове, а также для душевных инвалидов – я пошутила.

    – Не зря меня Максим Сергеевич про тебя спрашивал, он-то человек опытный, все чувствует, его ты не проведешь, – сотрясая кулачком в воздухе, взвизгнула верная делу следствия Дюймовочка.

    – Отстаньте, – начала я злиться. Вот не понимает она по-хорошему.

    – Ты мне рот не закроешь, я все расскажу Максиму Сергеевичу!

    – Вы не выспались, что ли, Екатерина Петровна? Травку какую-нибудь пожуйте, а хотите, я раздобуду для вас снотворное?

    – Это ты, это точно ты! – не унималась великая сыщица. Остановить ее было уже невозможно.

    – Я говорю, как спали-то сегодня? Таблеточки не нужны?

    Это же надо, так с утра настроение испортить! Собственно, мне на ее бредни было наплевать, но мечтать при таком инородном визге совершенно не получалось, а я как раз собиралась в сто первый раз вспомнить вчерашний вечер и заодно ночь.