Губин ON AIR: Внутренняя кухня радио и телевидения

Мой метод анализа и обработки информации – я ведь, например, обкатываю какую-то тему в эфире, а потом на основе какого-то фрагмента обсуждения делаю реплику в ЖЖ, а потом, поскольку ЖЖ хорош очень толковыми порой комментами, пишу развернутую колонку в «Огонек» – так вот, мой метод есть метод перевода языка западной цивилизации на язык российской.

Из зала. А почему не восточной?

Губин. Ваш вопрос справедлив, потому что журналист, использующий в своем анализе, например, дзен-буддистское мировоззрение и сверяющий окружающую его действительность с какой-нибудь «Алтарной сутрой шестого патриарха», имеет куда больше преимуществ перед журналистом, который тупо смотрит на окружающую его действительность. Помогло же это в свое время Сэлинджеру, который без погружения в дзен-буддизм не написал бы ни историй из жизни семейства Гласс, ни «Над пропастью во ржи»! Но я обращаюсь к цивилизации Запада, поскольку это техническая цивилизация, а техническая цивилизация может быть основана только на рациональных, логических основаниях. И хотя я тоже прошел период увлечения дзеном, и даже испытывал сатори, летя в вечереющем Подмосковье на велосипеде без рук, как птица, в возрасте 19 лет – а кто в 19 лет состояния сатори, то есть мгновенного ослепительного познания мира во всей его полноте, не испытывал? – я не сторонник мистического мировосприятия. Я рационалист. Я занимаюсь тем же, чем в великом романе Людмилы Улицкой занимается Даниэль Штайн: перевожу с языка одной цивилизации на язык другой. Знакомлю свою цивилизацию с достижениями цивилизации Запада. Ведь метод мой чрезвычайно прост: если вы обратили внимание, я просто читаю те книги, которые вызвали огромный резонанс на Западе. Они сейчас, слава Богу и фонду «Династия», переводятся, а если и не переводятся, то я читаю их по-английски. Читаю – и все! И информация о том, что я прочел, производит взрывной эффект, поскольку русская цивилизация, потребляя все больше, знает все меньше и вообще ни черта не читает. У нас даже не так уж и обязательно знать западные книги и читать, скажем, социальную историю Хобсбаума – у нас достаточно просто читать книги по отечественной истории, достаточно прослушать лекции Ключевского, этого великого историка, впервые посмотревшего на реку русской истории как на социальный поток, чтобы получить колоссальные преимущества!

Потому что, если тогда в эфире придется поговорить на тему «Имя России»[68] и очередной идиот начнет толкать про святого князя Александра Невского, вы можете невинно спросить его, связана ли эта святость с тем, что, не убив ни одного ордынца, но трижды ездив в Орду на поклон к хану, Невский перекалечил и убил тьму русских? Ведь Невский – не просто яркий князь на фоне длиннющей череды бесконечно скучных князей удельного периода, не просто князь, сознательно легший под татар, потому как на веру русскую не покушались, в отличие от злыдней-католиков, но и испивший все последствия этого решения! И когда в Новгороде и Пскове вспыхнули восстания против ордынских численников, то есть переписчиков, потому что первую перепись населения на Руси проводили монголо-татары, чтобы точно исчислить размер дани, это ведь Невский, служа Орде, восставшим русским людям, как летопись пишет, «глаза вынимал»! Но вы, конечно же, про это не знаете, потому что ничего не читаете.

Из зала. Знаем!

Губин. А вот случайно затесавшегося в наше благородное журналистское собрание студента истфака я бы попросил покинуть помещение!