Губитель максаров

— А потому! — Хавр впервые позволил себе резкость. — Я не могу видеть то, что творится за горизонтом, и не обладаю таким чутьем на опасность, как максар. То, что я тебе сейчас продемонстрировал, — совсем другое. Жалкие и почти бесполезные остатки Прежней силы. Видишь, я откровенен с тобой. На мне дежит проклятие, и тут уж ничего не поделаешь.

— Так ты, значит, говоришь, что мальчишка той ночью был в оружейной мастерской, — задумчиво произнес Карглак, всю былую ярость которого как ветром сдуло.

— Без всяких сомнении.

— Теперь я припоминаю… Был такой момент, когда я почувствовал тревогу. Как будто бы что-то мелькнуло во мраке — не то человек, не то дикая коза… Но человек не смог бы вырваться из ярма моей воли, и я успокоился… А это, оказывается, был он… Какое роковое совпадение… Выходит, я сам упустил проклятого мальчишку. Как он выглядит сейчас?

— Высокий, худой. Вроде как ты. сейчас. Светлые глаза, светлые волосы. Чтобы скрыть их цвет, совершенно не свойственный жестянщикам, он бреет голову. Левую руку постоянно держит на отлете. Она у него не действует с детства. Думаю, что на теле у него должны быть многочисленные, но малозаметные шрамы.

— Как ты думаешь, оружейники успели посвятить его в тайну клинка?

— Вряд ли. Обычно на это уходит немало времени. А он пробыл в мастерской недолго и скорее всего занимался самой простой работой. Да и с какой стати признанные мастера станут делиться с мальчишкой, только что взятым прямо с улицы, своими тайнами, обеспечивающими им и безбедное житье, и безопасность.

— Ты успокаиваешь меня или действительно так думаешь? — Карглак уставился на Хавра своим пронзительным взглядом.

— Это версия, построенная на основе достоверных фактов. Скажем так.

— И все же мне хотелось бы знать, чего ради он посещал Страну максаров. — До этого Хавру никогда не Доводилось видеть Карглака в расстроенных чувствах, и надо сказать, что типичный облик жестянщика как нельзя лучше соответствовал такому состоянию духа. — Ты узнал об этом с чужих слов… или почуял сам? — Я ценю твою иронию. Но чутье еще никогда не подводило меня. В то время мой замок находился в осаде и я не мог покинуть его… Мальчишка был где-то совсем рядом, правда, его пребывание в наших краях длилось недолго. Сейчас он, наверное, снова где-то здесь.

— Могу поспорить, что, скитаясь без приюта, он случайно забрел в ваши владения. Я слыхал, неприступная стена, когда-то окружавшая Страну максаров, дала кое-где слабину.

— Мальчишка знает, что его ищут?

— Вполне возможно. Слишком многих случайных людей пришлось вовлечь в это дело. Его приметы разосланы по всей стране, а за голову обещан огромный куш. Вот и нашелся какой-нибудь бескорыстный дурак, предупредивший мальчишку. Главное, чтобы он не, узнал, почему именно его ищут.

— Что ты намерен делать дальше? — Карглак поднял горсть монет и снова уронил их на пол. — Ведь наш договор по-прежнему остается в силе.

— Буду искать. Найму в два раза больше соглядатаев. В пять раз увеличу куш. Придумаю еще что-нибудь.

— Ты не найдешь его, — сказал Карглак с обреченным видом, таким естественным для жестянщика, но совершенно не свойственным максару. — Тот, кто еще младенцем сумел выбраться из могилы, легко обманет всех твоих соглядатаев.

— Хорошо, а что предлагаешь ты? — Хавр заерзал в кресле.

— То же самое, что и раньше.

— Большую войну и повсеместное уничтожение мальчишек?

— Последнее желательно, но вовсе не обязательно. Если начнется война, наш мальчишка обязательно даст о себе знать. Кровь максара не позволит ему отсиживаться в сторонке. Очень скоро среди жестянщиков появится юный вождь. Удачливый и неукротимый. Вполне возможно, что на лице он будет носить маску, объясняя это какими-то вполне убедительными причинами, а чересчур свободные одежды скроют сухую руку. Но ты должен найти способ, чтобы опознать стервеца. Все дальнейшее будет зависеть от твоей решительности и предприимчивости. Максары тоже смертны, тем более что этот мальчишка еще не полноценный максар. Только не посылай больше к нему своих соглядатаев. Все делай сам. Он остро предчувствует опасность и, наверное, уже научился читать в человеческих душах.

— Возможно, ты и прав. — Хавр задумался. — Давно пора встряхнуть эту страну. И чужая армия тут совсем не обязательна. В жестянщиках таится зла ничуть не меньше, чем в максарах. Просто раньше они не имели возможности проявить это зло на деле. Надо им, бедным, помочь. Раб, ставший деспотом, деяниями своими ужаснет небеса. Трус, почуявший безнаказанность, жестокостью превзойдет самого бессердечного героя.

— Как я погляжу, у тебя уже есть какой-то план?

— Да, максар.

— Оставшихся денег тебе хватит?

— Конечно, нет! — Хавр ногой захлопнул крышку ближайшего сундука. — Но сейчас я боюсь просить у тебя что-либо. Твои замки в осаде, а сам ты из охотника превратился в дичь. Даже для того, чтобы явиться сюда, тебе пришлось изменить внешность. Как ты собираешься поддерживать отношения со мной в дальнейшем?