Гучок

– А куда вы сейчас идёте? – поинтересовался Гоша.

– Мы направляемся на север. Там холоднее.

– Делать вам нечего, – удивился Кеша. – Я бы понял, если бы вы сказали «мы идём на север, потому что там холодильник». Шли бы, лучше, на юг. Там теплее и еды больше…

– Ну, да! – воскликнул олень. – Конечно, когда мы туда придём, то там еды станет больше.

Стадо дружно заржало.

– Наши шубы летом очень жаркие, – продолжил он. – А пуговиц нету, снять нельзя. Поэтому мы уходим туда, где холоднее. А вы, ведь, тоже, кажется, на север летели? К бабушке на каникулы?

– К дедушке по делу, – ответил, запихивая в рот ягоды, дракоша и, поглядев на ничего не понимающую морду оленя, пояснил. – К Деду Морозу едем. Дело есть.

– Вкусное, значит, дело, – понимающе закивал олень, – раз в такую даль копыта навострили. Мы можем вас подвезти.

– Спасибо, – поблагодарили его друзья. – Когда едем?

Олень встал на ноги и повертелся на месте, мурлыча себе под нос что-то про северную долготень и восточную широтень. Потом он поднял одну ногу, вытянул её вперёд копытом вверх в сторону солнца, оттопырил нижнюю губу и с пафосом стал говорить:

– Как только это светящееся жёлтое пятно перестанет опускаться и снова начнёт подниматься, как только оно снова зальёт нашу бескрайнюю тундру своим величественным светом, как только крик дикого гуся окончательно и бесповоротно огласит о начале нового дня, как только…, – он постучал копытом по рогам, – я слопаю кучу с горкой ягод и начищу свои копыта, мы тронемся в путь!

– Этому вожаку нельзя стучать копытом по рогам, – поделился своими соображениями Кеша, когда они стали укладываться спать. – Мне кажется, что у него там мозги.

– В книжке про север было написано, что олени раз в год выбрасывают рога, – вспомнил лягушонок. – В мусорное ведро. А потом они снова вырастают.

– Значит, какое-то время они бегают вообще без мозгов, – сделал вывод дракоша и зевнул. – Ладно, спим. А то, я завтра хочу ещё успеть посмотреть, как он будет себе педикюр делать.

Интелесная стлана

Расставшись с машиной, мальчики поехали дальше на велосипедах. Бесконечные леса закончились и дальше деревья встречались лишь небольшими группками среди холмов и болот. Озёра синими пятнами выделялись на серозеленом фоне тундры. Воздух стал более сырым и влажным.

Стало прохладней, и ребята достали тёплую одежду.

– Как думаес, мы узе близка к севелнаму полюсу?

– Не знаю, – ответил Гучок. – Помнишь, в какой шубе Дед Мороз к нам приходит всегда. Значит, у него дома так же холодно, как и у нас зимой.

– А как думаес, – не унимался Игорёк, – куда будит паказывать компас, када мы будим узе на полюсе? Видь, там севела узе нет! Там клугом юг!

– Наверное, в землю, – предположил Гучок.

– Эта сто палуцяеца? Дед Малос в ноле зивёт? – изумился Игорёк.

– Почему в норе? Он, скорее всего, живёт в каком-нибудь дворце…

– Там ва двалце снезная калалева зивёт, – авторитетно заявил Игорёк. – Эта я тоцьно знаю. У ниё там децкий садик. Она туда забилает вледных дитей. И заставляит иглаца лидяным канстлуктолом. И если дитей вецелом никто не забилает, … ну, там, сислёнка сталсая или ладители… то ани астаюца там спать…

И тут Игорька осенила какая-то мощная мысль. От её мощи он чуть не съехал с дороги.

– Стой! Вот мы с табой глупыи! Как эта я ланьсе не сааблазил!

Он шлёпнул себя ладонью по лбу и возбуждённо заговорил:

– Нам нада была повледницять! И мы бы мигам аказались на севеле ва двалце у калалевы! А там бы узнали как к Деду плаехать!

– А кто бы нас у снежной королевы забрал? Родители? А потом с родителями к Деду?

– А-а, ну, да, – успокоился Игорёк. – В гости са сваим самавалом… Всё-таки мы с табой умныи!

Он повеселел и стал мурлыкать себе под нос какую-то мелодию.

– Слусай! А, давай, паплосим Деда, стобы он нас аблатно дамо́й на сваих санках падвёс.

– Тогда нам там придётся до Нового года сидеть. Какой же Дед Мороз будет летом подарки развозить?

– Да-а, – снова согласился Игорёк. – Мне низя там да Новава года. Ка мне исё летам на день лазденья пада́лки плидут.

Немного подумав, он снова согласился:

– И есё лаз «да». Деда Малоса диствительна летам не бываит. Летам бываит Баба Залá.

– Я не помню, чтобы мне Баба Жара подарки дарила, – наморщив лоб, стал вспоминать Гучок.

– Баба Залá нас, зато, каздае лето на моле возит. А есё албузами колмит и флуктами всякими.

– Точно! – рассмеялся Гучок. – А ещё она детей на каникулы отпускает, а родителей в отпуск выгоняет.

– Калоце, палезная бабулька. Тока, палуцяеца, ани с Дедом Малосом… ну-у, таво… лазвелись. Не саслись халактелами. И тепель видеть длуг длуга не могут.

– Поэтому, придётся нам самим домой возвращаться.

– И ницево стласнава. Далогу мы узе знаем!

И Игорёк снова замурлыкал песню.

– Я, вот, думаю, – снова начал он. – А где зивёт Баба Зала́?

– Не знаю ни капельки, – пожав плечами, ответил Гучок. – Я, вообще, про Бабу Жару от тебя только сейчас узнал. Где-то на юге, наверное. Может, в Африке. Она, ведь, с собой жару приносит. Зимой она в джунглях где-нибудь сидит или в пустыне. А летом ей самой от себя жарко становится. Вот она и идёт на север.