Гуд бай, Америка! Книга 2 (СИ)

— Нет! Эми, не ешь пожалуйста! Вон мамка рядом. Кусай ее! — Эмилия взглянула своими малахитиками на указанную цель и довольно улыбнулась, протягивая пухленькие ручки. Мери облегченно отставила неудавшийся пельмень и забрав малышку пошла кормить, оставив нас доделывать съедобные ушки.

Через две недели наступило первое сентября и уже через два дня я, стараниями моих кураторов, оставил больных на свою жену и поднялся на кафедру лектория, чтобы выступить перед студентами и не только от имени иностранного «светила» по экономическим наукам Боба Каллахена, известного в определенных научных кругах.

— Здравствуйте господа студенты! А также уважаемые преподаватели! Сегодня у нас открытая лекция, которую я бы назвал: «Естествознание, как основа для понимания жизненных приоритетов человечества». Для начала я задам вам вопрос: «В чем смысл существование человека?». Не как общества, а как индивидуума?

— Строить! Созидать! Учиться! Создать свое продолжение! Совершенствоваться! — Студенты оживились и включились в процесс общения.

— Это все правильно! Но есть что-то, что все это объединяет! И это предал нам наш создатель!

— Уж не имеете ли вы в виду бога? — Высказалась одна из немногих женщин-преподавателей.

— А почему нет? Какая разница, как назовем мы причину появления всего живого на нашей планете, в том числе человека. Определение «Бог» ничем не хуже других.

— Так можно и партбилета лишиться! — Усмехнулся один из преподавателей под смех окружающих.

— Хорошо! Назовем того, кто стал первопричиной нашего появления «Некто». Зачем он это сделал? Напрямую, косвенно или напрягая астральные струны, уплотняя нить вероятности. Я предполагаю, что он совершенно не представлял получившийся результат! Он — Творил! Творчество! Вот что объединяет все человечество и его дела! Творчество дает смысл существованию человека на Земле, заставляя материализовывать его в предметах, стихах, фильмах, в отношениях, во всем! Так вот! Я хочу научить вас: «Творить»! — Оглядел затихший зал. — Вижу не очень понятно… Попробуем конкретизировать! Вот, возьмем прилежного студента, например его, — указываю на явного отличника, — которому вложили в голову научный материализм и еще много других постулатов. И возьмем другого студента, который проспал все лекции и в его голове один ветер, — я поглядел на вихрастого парня, и все засмеялись, когда он начал возмущаться, что: «Почему чуть что, то сразу он!» — Ставим им задачу на первый взгляд неосуществимую. «Материалист» подумает, подумает и напишет заключение, что, согласно научным постулатам, сие действие невозможно. А прогульщик не знает об этом и проводит эксперимент за экспериментом, в итоге добиваясь решения поставленной задачи. Почему? Потому что он меньше ограничен в рамках творческого потенциала!

— Это, что же! Чем меньше знаний — тем больше творчества? — выкрикнула девушка с передних рядов.

— Конечно — нет! Знания нужны, чтобы избежать пройденные ошибки и идти к цели опираясь на их багаж.

— А можете назвать или показать пример? — Спросил солидный слушатель из числа преподавателей.

— Пример… Например, мне сказали, чтобы я добился открывания двери при моем приближении. Какие есть варианты? Давайте, высказывайтесь!

— Механический привод от нажатия кнопки! Световые датчики! — Раздались предложения от студентов.

— Вот! Вы мыслите в привычном вам диапазоне, основываясь на имеющиеся знания. А в недавнем прошлом просто бы поставили привратника!

— Ха-ха-ха! — Грохнул лекторий.

— А еще можно так! — Я махнул рукой выпуская рвущуюся из ладони энергию, которая распахнула тяжелую дубовую дверь, со стуком ударив створки о наружную стенку. — Это я называю Творчеством! Сделать то, что другие считают невозможным!

Сказать, что успех моей первой лекции был огромным, это сильно приуменьшить результат. Успех был оглушающим, выводя слушателей за рамки привычного и призывая к чему-то великому, приобщая к избранной касте творцов, даже если пока просто в мечтах.

Я пошел по простому пути на своих лекциях для всех желающих, создавая атмосферу двухстороннего общения с аудиторией, где задав определенную тему мы «творили», придумывая фантастические и не очень решения тех или иных задач, иногда дававшие неожиданные эффекты при воплощении возникших идей в материальном виде в основном от «технарей», принявшие за истину мой единственный постулат: «Невозможного — нет!»

Кремль, Сталин.

— Что скажешь, Инокентий! — Иосиф Виссарионович уже дымил трубкой, со смешинкой поглядывая на своего соратника, чаще всего отдувающегося за всех при докладах главе государства.

— Не устроит мой крестник нам тут революцию? Взял и отменил научный материализм!