Гуд бай, стервоза!

Она резко обернулась и взглянула на меня. Ее глаза были очень большими сейчас, очень зелеными и очень блестящими, а взгляд — напряженным.

— Я — Смерть.

Меня словно откинуло ударной волной — рефлекторно, страшно. Я попытался заговорить, но в горле пересохло, и мне пришлось дважды сглотнуть, прежде чем я смог произнести:

— Что это значит?

— Ты не в том положении, Перри, чтобы задавать мне вопросы. — Голос ее звучал грубо. — Ты должен подумать о своей семье.

— Поверь, я только об этом и думаю.

— Тогда хотя бы сейчас сделай то, что я тебе скажу.

Я подумал о своей младшей сестренке, оставленной одной дома и испуганной, о том, что, возможно, ее уже похитили эти двое из «Хаммера» с короткими стрижками, и мой страх обратился в ярость, затмившую мне взгляд, пульсирующую оранжевыми языками пламени.

— Не надо было тебе впутывать в это мою семью! Ты не имела права этого делать!

— Я делала то, что было необходимо.

— Подставляя под удар Энни? Рискуя ее жизнью?

— Это просто моя страховка, не более того. Просто прикрытие.

— А как насчет того, когда мы танцевали? Это тоже была часть прикрытия?

Она снова принялась смотреть в окно; проносящиеся мимо огни большого города оставляли на ее лице неровные разноцветные отсветы.

— Гоби.

Но она больше не посмотрела на меня.

20

Если бы вы могли превратиться в «муху на стене» в какой-либо ситуации — исторической, личной, еще какой-нибудь, что бы вы хотели как следует рассмотреть? Опишите и объясните почему. Чему бы это вас могло научить и чем бы это вам помогло в дальнейшем?

Питсбургский университет

Время уже перевалило за полночь, когда Гоби велела водителю такси остановить машину напротив ничем не примечательного кирпичного здания, похожего на обувную фабрику шестидесятилетней давности. Отсюда нельзя было определить, превратили ли сейчас это здание в многоквартирный дом или оставили разрушаться само по себе. Нас окружали пустынные улицы и старые баскетбольные корты с порванными сетками на кольцах. Я поймал себя на том, что вглядываюсь в статую Свободы на другом конце залива. Отсюда она была похожа на фигурку, выстроенную из «Лего».

Гоби опустила сумку на землю и указала рукой в сторону.

— Вон туда, — сказала она.

Я проследил взглядом за направлением ее руки и увидел старую железную лестницу, извивающуюся вдоль фасада здания и ведущую вниз, в подвал, в темноту.

— Спустишься по этой лестнице и войдешь вон в ту дверь. Спросишь человека по имени Паша Морозов. Скажешь ему, что тебе нужна информация о двух оставшихся мишенях для Гобии.

— А почему я?

— Потому что ты во всем виноват. Если бы ты не утопил мой «Блекберри», мы бы уже были на пути к цели.

— И ты бы снова убивала людей. Вот счастье-то!

— Перри, тебе не остановить меня, я все равно добьюсь своего. У меня есть цель, я к ней иду. Пора бы уже это понять! Знаешь, чем отличается от других «трагический герой»?

— Не совсем.

— Трагический герой — человек, который постоянно пытается вернуть все на свои места, сделать так, чтобы все вошло в прежнюю колею, но чем больше он старается, тем дальше оказывается от нормального положения вещей и нормального хода событий. Так вот, все это о тебе, Перри.

— Отлично, — сказал я и вздохнул. — По крайней мере, можно сказать, что на уроках английской литературы ты времени даром не теряла.

— Да.

— Ну, и кто такой этот Морозов?

— Контролер. Специалист по наблюдению. Источник информации.

— Это он заминировал наш дом по твоей просьбе?

— Да, через третьи руки. Напрямую я ни с кем не общаюсь. В лицо он меня не знает.

— И ты думаешь, он просто предоставит мне информацию?

— Возможно, тебе придется убедить его.

— Возможно, нам лучше пойти вместе. Знаешь, на случай, если он неправильно меня поймет и надо будет что-то ему объяснять.

— Не волнуйся, — в уголках ее губ притаилась улыбка. — Я думаю, он тебя узнает.

— Почему он должен узнать меня? Подожди, что это ты улыбаешься?

— Потому что ты идиот, — сказала она. — Ты стоишь тут и ведешь спор, который не можешь выиграть, в то время как жизни членов твоей семьи под угрозой.

— Ты сама хоть понимаешь, что если я пойду туда и меня там «уложат», ни ты, ни я не получим того, что хотим.

Гоби серьезно кивнула в ответ:

— Так сделай так, чтобы тебя не «уложили».

Сделав глубокий вдох, я направился к зданию, подошел к железной лестнице и остановился. Внизу, в тени, у двери, что-то мерцало при свете одинокого фонаря — то ли пряжка от ремня, то ли какой-то металлический предмет. Это натолкнуло меня на мысли о сказочном тролле, который живет под мостом. И я заколебался, чувствуя на себе пронзительный взгляд этого существа.

— Мне нужно поговорить с Пашей.