«Гудлайф», или Идеальное похищение

Воздух, проникавший сквозь кухонное окно, был теплым. Сейчас по крайней мере было тепло. Прошел уже тридцать один час, а звонка о выкупе все еще нет как нет, и нет уверенности в безопасности Стоны. Нанни надавила на повязку на своей ладони — она поранилась, когда пыталась подвинуть вперед сиденье в машине мужа. Ощущение тупой боли принесло утешение, любое ощущение несло с собой какое-то облегчение.

За кухонным столом Нанни сидела вместе с Дейвом Томкинсом, Брэдфордом Россом и спецагентом ФБР Тони Джексоном.

— В данный момент времени Федеральное бюро расследований официально не задействовано в этом деле, — пояснял Джексон. — Как только последует требование о выкупе, мы бросимся за вас в бой, подключив наших лучших людей. Однако, чтобы минимизировать позднейшие усилия по захвату, я сейчас здесь, с вами, чтобы поддержать и ускорить и, разумеется, принимая во внимание статус вашего мужа, а также в качестве личной услуги Брэду.

— Спасибо, — ответил ему Брэдфорд Росс. — Дейв и я — мы оба очень ценим ваш весьма значительный вклад в наше дело. Вы же вроде голову свою привезли. — И он с насмешливой любезностью наклонил голову, как бы слегка поклонившись Джексону.

Неужели они не могут говорить по существу? Ведь все они знают, о чем идет речь. Тридцать один час без требования о выкупе, они сами задаются вопросом, почему его до сих пор нет. Но они задаются этим вопросом вовсе не так, как Нанни, в них нет ни капли той страсти, той напряженности, того отчаяния, какие испытывает она. Записка должна была прибыть в течение нескольких часов. Разве это так сложно? Захватить ни в чем не повинного, беззащитного человека, потребовать денег, отпустить заложника… У Нанни перехватило дыхание, будто на нее напала икота: она взмолилась в душе — только бы его не связали веревками, только бы там не было оружия.

— Есть парочка линий, которые мне хотелось бы проследить вместе с вами, миссис Браун, просто чтобы мы были уверены, что охватили все базовые факты.

Все было так предсказуемо. Ей только хотелось поскорее покончить с этим. «Не было ли у вас с вашим мужем каких-либо разногласий в последнее время? Имеются ли у вас какие-либо причины полагать, что он не был вполне доволен своей жизнью? Есть ли у вас причины полагать, что ваш муж мог быть романтически связан с какой-либо другой женщиной?» Тридцать один час мучительного ожидания — словно змея оплела позвоночник Нанни снизу доверху. Она была готова сорваться и хлестнуть кого-нибудь словами, словно плетью.

— Миссис Браун, — начал Джексон. — Прежде всего позвольте мне еще раз сказать, в данный момент лишь для того, чтобы исключить некоторые возможности, так что я извиняюсь, что должен спросить вас о некоей связи… — Он замолк. Значит, у них есть кто-то конкретный, кого они имеют в виду. Кто же это может быть? Секретарша, отпросившаяся сегодня с работы по болезни? Кто-то из женщин, знакомых по кружку игроков в гольф? Вдова Теда Джонсона? Или дочь Теда? — О вашей связи, имевшей место несколько лет назад, с группой «Борьба за справедливость».

Брови Тони Джексона, как и его строгий темно-синий двубортный костюм, были слишком, до совершенства, хорошо сделаны. У нижнего края глазных орбит остались полукружья волосков, явно избежавших внимания бритвы. Джексон был чернокожим. Нанни наклонилась к нему поближе и принялась считать волоски в полукружье под его левым глазом, и считала до тех пор, пока не расслышала то, о чем на самом деле спрашивает ее Джексон, а не то, что, как показалось ей в смятении и безумии бессонного существования, она услышала раньше.

— Когда в последний раз был у вас контакт с людьми, прежде связанными с организацией «Борьба за справедливость»?

Хотя Нанни сидела, вглядываясь через кухонный стол в маленькие глазки Тони Джексона, она чувствовала сильный и приятный мужской запах справа от себя, сочащийся сквозь чистую белую сорочку Брэдфорда Росса. Это был запах такого привычного ей ожидания Стоны у дверей мужской раздевалки — запах только что принимавших душ, воспользовавшихся дезодорантами мужчин, мужчин, только что вышедших с теннисного корта.

А Тони Джексон продолжал говорить:

— Сэмюэл Блэкман, Кеннет Парсонс, Мохаммед Николс, Джеймс Смит, известный также и под именем Матума Кунджуфу, Сандра Волек… — Ужас настоящего змеился вспять, в ужас ее прошлого. Она молилась, чтобы спецагент Тони Джексон не вытащил на свет божий взрывоопасный сосуд, вот уже двадцать пять лет как захороненный в глубокой мгле под землей, чтобы не добавлял эту боль к боли от похищения ее мужа. В тот момент, как видение ног в розовых брюках вспыхнуло в памяти Нанни, она услышала: — Тимоти Джей Томпсон…

Джексон произнес это имя, и оно отдалось внутри ее существа, словно взрыв.