Гуль. Харизма +20. Том 1

Что-то сверкнуло в небесах, появилась и стала увеличиваться точка, небесный транспорт с ярко горящими соплами; за первым явились ещё три машины различной конфигурации. Я бросился прочь, а многие другие не поспели, и когда с транспортов ударили энергозаряды, десятки гулей полегли.

Спрятавшись в отдалённых зарослях, я притих и наблюдал, как со снизившихся машин спрыгивали игроки, все разноцветные, яркие; удалось сосчитать не меньше пятнадцать индивидов. Они окружили харвестера и начали атаковать, а громадина стала обороняться. Одни метали плазменные снаряды, палили из мультилазеров, другие исторгали электричество, а третьи вообще решили драться врукопашную. При этом я не видел, собственно, понятного мне оружия, — игроки вели огонь словно из собственных тел, а рукопашники проявляли чудеса акробатики. Нормальный человек не может двигаться так быстро, прыгать так высоко и наносить удары такой силы. Разве что после замены восьмидесяти процентов тела на боевую бионику.

И всё же им это не помогло, — попрыгали, пострадали, некоторые попали под удар железных ног харвестера, кто-то был сметён длинными руками и даже заброшен в кузов, а потом из этого кузова поднялось огромное чёрное облако. Тысячи пар крыльев, десятки тысяч когтей, пронзительный крик, разносящийся на километры. Гигантская стая скейвлингов напала на игроков, и, хотя залпы невидимых плазмомётов проредили её, остановить не смогли. Те, игроки, кто не погиб, отступили на транспорты и понеслись прочь, куда-то на восток.

Интересно. Похоже сегодня вселенский генератор случайных чисел предлагал мне шанс.

Подходящий камень найти удалось не сразу, и не сразу удалось его расколоть, но я старательно обрабатывал широкое листовидное рубило, то и дело раня пальцы. Потом пришлось порыскать в округе, пока не нашёл на одном чахлом дереве ядовитый плющ. Перед выходом на охоту я изучил особенности своего моба, среди видовых способностей указывалась высокая стойкость к ядам, вот сейчас и проверим.

Когда стая нашла меня, рубило уже было насажено на сломанную бедренную кость и закреплено как следует. Получился своего рода нож с длинной ручкой и коротким широким лезвием.

— Вовремя, — сказал я, выпрямляясь, насколько мог. — Все здесь? Все. Что ж.

Я прочистил горло и издал такой громкий крик, на какой только были способны голосовые связки гуля. Вышло протяжно и так жутко, что мне самому стало не по себе. Но, набрав воздуха в лёгкие, я закричал вновь. Крик повторялся, а я сосредоточенно думал о том, что хочу видеть вокруг себя как можно больше гулей. И они пришли. Красноглазые, тощие уродцы прибегали группами по три-пять особей и замирали поодаль. Дав связкам отдохнуть, я пересчитал собравшихся, и получилось почти полсотни особей.

— Ближе, — сказал я, — подходите, не бойтесь.

В левой части обзора мелькали блеклые строчки, — это «Лог», который я вывел туда, чтобы следить за постоянными проверками Характеристик и спасбросками. Сейчас проходило одно испытание Харизмы за другим.

Они подходили.

— Вы хотите есть? Знаю, что хотите! Я тоже хочу! Вон там шагает целая гора еды! Мы достанем её и настанет пир, если будете послушными и терпеливыми!

— Пхак! — донеслось из толпы.

Замечательно. Было бы плохо, не прозвучи это сейчас.

Гуль, издавший звук, был крупнее меня и большинства других, совсем немного, но крупнее. Шестой уровень против большинства единиц и двоек; троек и четвёрок было заметно меньше, а шестёрка только одна, и она шла на всех четырёх в мою сторону.

— Никто не слушает мелких! Зачем ты лаешь? Ты должен ползать!

Что ж, глубокомысленно. Вероятно, паттерны поведения заставляли этого моба сражаться за первенство, хотя он точно не понимал, как обеспечить такое стадо.

— Я больше! Я сильнее! — Шестёрка приблизился вплотную, за ним шли три пятёрки, да с таким видом, будто сейчас они станут рвать глотки и жрать всех подряд.

— Может, ты всех нас накормишь тогда… безымянный кусок информации?

Шестёрка оскалился, показав ряды коротких, но очень крепких и острых зубов, маленькие глаза горели ненавистью, чётко проступали мышцы под кожей. Остальные гули приблизились и образовали неровный круг. Вот как? Таково оно наше стайное поведение? Как хорошо, что так предсказуемо.

Шестёрка прыгнул. Рубило полоснуло гуля по глазам, он промахнулся и упал с визгом, а я набросился, полоснул по плечу, по бедру, вонзил остриё в правый бок и орудие сломалось. В руке остался обломок бедренной кости, который я перехватил обратным хватом и удар шестёрке в горло, затем ещё дважды, отбросил скользкую кость, вонзил в рану зубы и рванул изо всех сил.

Победа! Как и было задумано. Поднялся над трупом, облизывая пальцы, отметил движение, — это пятёрки почувствовали шанс.

— Сидеть!

В костях зародилась вибрация, вылившаяся в низкий гудящий рык, от которого пятёрки присели на полусогнутых, стали отводить глаза. Проверка Харизмы была пройдена, волна Устрашения накрыла огромную стаю гулей. Я толкнул мёртвую шестёрку ногой и меньше минуты наблюдал, как его разрывают на кусочки оголодавшие гули.