Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ)

Гули обустроились на теле гиганта и в его просторной брюшине как в пещере. Жрали всё, жрали жадно, рвали органы и вытягивали потроха на десятки метров. Прежде сомнительная красота этого анатомического царства могла бы заставить меня поморщиться, но теперь лишь разжигала аппетит. Были куски и получше, ливер, например, почки, но меня потянуло к сердцу, такому огромному, что я мог бы поместиться в нём. Жёсткая сильная мышца, увитая шлангами артерий, тугая, упругая, немного трепыхавшаяся даже спустя столько времени после смерти.

Я активировал Костяные Клинки для правой руки, трансформация прошла быстро, ладонь просто онемела, пальцы будто слиплись и удлинились, превратившись в клиновидный отросток длиной в пятьдесят сантиметров от запястья до острия. Что ж, неплохо, лезвие из минерального вещества, безумно острое как скол вулканического стекла. Примерился и ударил, — толстая мышечная стенка сердца разошлась почти без сопротивления, сквозь ровный разрез хлынул водопад крови, а к ногам влажно шмякнулось что-то. Действительно неплохо, но, думаю, против брони эти чопперы будут не столь полезны. Ещё проверим.

Наклонившись, я с удивлением поднял кристалл неочищенного квинтессанта величиной с кулак. Почему он был в сердце?

* * *

Через час, ранним утром в небе заревели движители и над тушей пронёсся «Рэм». Я рыкнул вниз:

— Пошли вон!

Саванные гули и альгули, покрытые кровянисто-жировой плёнкой, пьяноглазые от переедания, с раздутыми животами стали ковылять прочь, то и дело падая. Можно сказать, что я спас им жизнь, ведь многие другие доелись до разрыва животов. Когда Мэдлин, Лиззи и Гринботтом подошли к мартелорадусу, я был там уже один.

— Твои аппетиты имеют границы? — поинтересовалась ведьма, глядя на тонны мяса, костей и органов, которые грелись на утреннем солнце.

— Я просто качался, как ты и говорила. Сегодня отстаю от вас меньше, чем вчера.

Изящно нарисованные бровки чуть опустились.

— Одно слово — брокен. Развиваешься эволюционным методом, рывками, недоступными нормальным игрокам. Сколько гулей ты взял под контроль ради этого пира?

— Около полутора сотен.

По тому как долго Мэдлин молчала, и, в немалой степени по тому, как громко гоготала Лиззи, я решил, что это было необычно.

— Что-то не так?

— Даже лучшие игроки не могут держать на саммоне больше пятнадцати сущностей, — тихо произнесла Мэдлин. — Разумеется, то могут быть очень сильные сущности, но, всё же, если не считать низшую нежить, даже среди НИПов такой жирный саммон немыслим…

— Он убил представителя мегафауны, как это понимать?! — завопил гоблин, которого мелко потряхивало.

Мэдлин обернулась в сторону двух скал, приютивших стан племени Гнилого Клыка, посмотрела на тушу.

— У тебя была стая, способная убить подобного моба. Ты не догадался использовать её как аргумент в общении с гноллами?

— Хищник всегда становится агрессивнее, чувствуя угрозу. Надеюсь, они заметили, что я поохотился на их территории.

— Даже мёртвые заметили, поверь мне, — усмехнулась Лиззи из-под маски.

— Вы все, что, совсем обезумели?! — взвился гоблин. — Они ведь идут!

В стане Гнилых Клыков действительно царило оживление, я слышал десятки возгласов, лай, хохот, а потом в саванну вылилась небольшая армия. Волна пятнистых тел двинулась в нашу сторону.

— Вот сейчас тебе понадобилась бы собственная стая, — недобро хмыкнула Мэдлин.

— Постараюсь обойтись дипломатией.

Глава 15. Племенные традиции

— Придётся обойтись поддержкой друзей и твоей верой в меня, — ответил я, жалея, что костяная морда не умела ухмыляться.

— Я на это не подписывался! — Гринботтом ринулся к «Рэму» и скрылся в десантном отсеке.

— А что, надо было где-то подпись ставить? — не поняла Лиззи. — Я думала он на добровольно-принудительном подряде.

— Даже Ангус иногда бывает прав, — заметила Мэдлин. — Антон, мы не сможем одолеть всю эту… ораву.

— Да я из них всех воду вытяну д капли! — задиристо не согласилась мумия, доставая из поясного тубуса свиток «Книги Мёртвых».

— Охлади свой пыл. Антон, дикие гноллы очень агрессивны и убивают всех, кто заходит на их территорию.

— Ты говорила, — покивал я, сгребая куски пожёванных кишок и лоскутья мяса, валявшиеся вокруг. — Но тут, знаешь, самое важное — первое впечатление. Я умею нравиться, когда хочу.

— Да, тебе ли не знать, Мэдлин, — радостно подтвердила Лиззи, — он умеет нравиться, когда хочет!

— Боюсь, что на них его обаяние подействует иначе, нежели на меня, — мрачно ответила ведьма. — Ты привязал точку респавна к локации?

— Ещё вечером.

— И, как я поняла, не нуждаешься в нашей помощи?

— Совершенно.

— Тогда делай что хочешь. Елизавета, давай уберём транспорт в сторону и не будем мешать мастеру переговоров.

— Но я хочу посмотреть!

— Посмотришь с пятисот метров. Вон тот баобаб даёт хорошую тень, может, корпус не так раскалится.

— Или вы идёте, или я улетаю без вас! — прокричал Гринботтом.

— Никуда он не денется, — пилотских навыков нет.