ГУЛАГ. Паутина Большого террора

Подлинные взаимоотношения между «комиссией» и «настоящими» руководителями восстания также остаются неясными, какими они, вероятно, были и во время забастовки. Даже если украинский «центр» не планировал ее шаг за шагом, он, несомненно, был ее главной движущей силой и сыграл решающую роль в «демократических» выборах «комиссии». Украинцы решили, что «комиссия» должна быть многонациональной: они не хотели, чтобы забастовка выглядела слишком антирусской или антисоветской и поэтому главой «комиссии» сделали русского.

Им стал бывший подполковник Красной Армии Капитон Кузнецов — чрезвычайно двойственная фигура даже на общем довольно смутном фоне кенгирских событий. Во время войны Кузнецов попал в плен и был помещен в немецкий лагерь для военнопленных. В 1948 году его арестовали и обвинили в сотрудничестве с нацистами во время пребывания в лагере и в участии в карательных операциях против советских партизан. Если эти обвинения справедливы, они в какой-то мере объясняют его поведение во время забастовки. Кто однажды переметнулся к противнику, тот способен сыграть двойную роль еще раз.

Украинцы остановили выбор на Кузнецове, несомненно, потому, что рассчитывали с его помощью придать восстанию более «советский» характер и лишить власти предлога для применения грубой силы. Эту задачу он, безусловно, выполнил — пожалуй, даже перевыполнил. По распоряжению Кузнецова забастовщики развешали по всему лагерю лозунги: «Да здравствует Советская Конституция!», «Да здравствует советская власть!», «Долой убийц-бериевцев!» Он уговаривал заключенных перестать писать антисоветские листовки: контрреволюционная агитация, мол, только повредит делу. Он сразу же примкнул к немногочисленной группе бывших коммунистов, сохранивших веру в партию, и привлек их к охране порядка.

Доверия украинцев, выдвинувших Кузнецова, он, безусловно, не оправдал. В длинном, подробном письменном признании, которое Кузнецов представил властям после неизбежного кровавого финала забастовки, он заявил, что всегда считал подпольный «центр» незаконным органом и противодействовал исполнению его тайных решений. Но и украинцы никогда полностью не доверяли Кузнецову. На протяжении всей забастовки его постоянно сопровождали двое вооруженных украинцев — якобы для его охраны, а на самом деле, вероятно, для того чтобы помешать ему совершить побег из лагеря.

Украинцы не зря опасались дезертирства Кузнецова: другой член «комиссии» Алексей Макеев бежал из лагеря в первой половине забастовки и позднее прочитал по радио две речи, в которых уговаривал заключенных вернуться на работу. Возможно, он рано понял, что забастовка обречена; но не исключено, что он с самого начала был орудием администрации.

Но не все члены «комиссии» были людьми, чья преданность делу вызывает сомнения. Кузнецов впоследствии писал, что по крайней мере три человека — «Глеб»[1716] Слученков, Герш Келлер и Юрий Кнопмус — представляли в «комиссии» конспиративный «центр». Одного из них — Герша Келлера — обвинило в участии в украинском националистическом подполье и лагерное начальство, и его биография позволяет этому поверить. Келлер фигурировал в лагерных документах как еврей, но на самом деле был украинским партизаном (настоящая фамилия — Пендрак). Во время ареста ему удалось скрыть свою настоящую этническую принадлежность. Келлер возглавлял в «комиссии» военный отдел, занимавшийся подготовкой сопротивления на случай нападения со стороны властей. Именно он наладил производство в лагерных мастерских оружия — ножей, железных палок, дубинок, пик. Он же создал «лабораторию», где изготавливали самодельные гранаты и мины. Келлер также руководил строительством баррикад и распорядился, чтобы у входа в каждый барак стоял ящик с толченым стеклом — бросать в глаза солдатам.

Если Келлер представлял украинцев, то Слученков был в большей степени связан с лагерными уголовниками. Кузнецов называет его человеком «из преступного мира», украинские националистические источники тоже говорят о нем как о воровском вожаке. Во время забастовки Слученков возглавлял лагерный «отдел безпеки» (безопасности). Он создал «полицейскую службу», которая патрулировала лагерь, поддерживала в нем порядок и выявляла потенциальных штрейкбрехеров и стукачей. Келлер при участии Слученкова разбил весь лагерь на подразделения и назначил командиров. В каждом лагпункте был создан штаб сопротивления. Кузнецов позднее жаловался, что «отдел безпеки тщательно старался законспирировать свои фамилии и мне совершенно невозможно было знать их».