Гуманная пуля

Словосочетание "гонка вооружений" не Сталин придумал, но оно уди- вительно соответствовало его образу мыслей и лексикону. Когда-то подстегивавший (это уж его собственное выражение) индустриализацию и коллективизацию, он с началом "холодной войны" стал подстегивать на- учно-технический прогресс.

Об атомном отставании СССР от США в 1945 - 1949 годах знали все. Хотя бы потому, что газеты и радио то и дело повторяли слова Молото- ва: "Будет и у нас атомная бомба!" Многие знали, что есть еще одно отставание, о котором газеты не пишут - отставание в электронике. Что отставали и прежде, хотя, может быть, в меньшей степени. Что в 1941 году наши специалисты на немногочисленных отечественных радиолокаци- онных станциях действовали успешно, особенно под Ленинградом (напри- мер, не позволили немцам уничтожить внезапными ударами с воздуха ско- пившийся в Кронштадте Балтийский флот). Но в ходе войны для развития сложнейшей радиоэлектронной отрасли не было возможностей.

Вот и объяснение - война виновата. В войну выручали западные союз- ники, поставлявшие, хоть и в небольшом количестве, современные РЛС. А с примитивностью радиотехнического и приборного оборудования наших самолетов приходилось просто мириться. В конце концов, для того, что- бы разгромить нацистскую Германию на земле и в воздухе, и такого уровня хватило.

И лишь немногие из тех, кто знал о нашем электронном отставании от американцев, с быстротой наваждения обернувшихся из союзников во вра- гов, понимали, что отставание это - пострашней атомного, и что не только и не столько война здесь причиною. Что звенит тревожный звонок для всего режима.

Ни авиация, ни ракетная техника, ни ядерные вооружения, ничто не развивалось в ХХ веке с такой стремительностью, как радиоэлектроника. В России и в Советском Союзе научно-технический прогресс зависел прежде всего от талантливых одиночек, от групп и коллективов едино- мышленников, преодолевающих своей энергией сопротивление бюрократи- ческого режима. Но электроника с невероятным темпом изменений самих ее основ (уменьшение радиоламп от размеров обычной осветительной лам- почки до наперстка - горошины - спичечной головки, появление транзис- торов, микросхем и т.д.) потребовала такой непрерывной и все ускоряю- щейся смены технологий и оборудования, такой немыслимой в других от- раслях и все возрастающей точности, чистоты, массовости производства, что решающей оказалась не столько способность талантливых людей вы- двигать новые идеи, сколько способность в с е й промышленности мол- ниеносно реагировать на возникающие новшества и перестраиваться.

Тоталитарный режим, где любой "вопрос" должен проползти снизу вверх и сверху вниз по иерархической лестнице с обязательным согласо- ванием и утверждением на каждой из ступенек, тем более режим сталин- ского социализма, планирующий "от достигнутого" на пятилетки, семи- летки и даже двадцатилетия вперед, тем более в острой его форме - с репрессиями и нагнетанием страха, подавляющего инициативу, - такой режим, конечно, был обречен плестись в хвосте, отставая все больше и больше.

Но в 1946 году со всей ясностью это понимали немногие. Самому Ста- лину тогда казалось, что преодолеть кричащее и наиболее опасное от- ставание - в авиационной электронике - можно испытанными средствами: репрессиями и подстегиванием.

Начали, конечно, с репрессий. Первым делом арестовали, выбили на допросах признания во вредительстве и посадили наркома авиапромышлен- ности Шахурина (талантливейшего организатора, проведшего отрасль сквозь всю войну) и главкома ВВС маршала Новикова. Один из основных пунктов обвинения: выпускали и принимали самолеты с отсталым против американского оборудованием.

А затем началось подстегивание. Сталин принял решение, подобного которому не бывало в истории науки и техники. На наших дальневосточ- ных аэродромах в 1944 - 1945 годах совершили вынужденную посадку три новейших американских стратегических бомбардировщика В-29 "Суперфорт- ресс" - "Летающая сверхкрепость", подбитые во время налетов на Японию (с таких же четырехмоторных гигантов были сброшены и первые атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки). Советский Союз в то время с Японией еще не воевал, и, согласно международным правилам, самолеты интерни- ровались. Летчиков подобру-поздорову отправили в Штаты, а "сверхкре- пости" не вернули даже после войны, несмотря на недовольство амери- канцев. И Сталин отдал приказ: скопировать "Суперфортресс" в точнос- ти, один к одному!