Гумбольдт. Шевченко. И другие. Сборник пьес-притч «нон фикшн»

(Князь-Хан Тюменев – участник военной кампании с Наполеоном, вошел со своими воинами в Париж. Он – в мундире полковника Российской армии, с боевыми орденами. Хан Букеев – в азиатской одежде, с золотой медалью от Императора России Александра на европейском жилете. Множество, поразивших Гумбольдта европейских деталей: роскошная мебель, бильярд, зеркала, часы с боем и т.д. должны быть сценографически воспроизведены по отчетам экспедиции, письмам и т.п.)

Гумбольдт (Тюменеву): Ну что же, дорогой Князь. На только что увиденных мной скачках, умение Ваших батыров метко стрелять на скаку было просто поразительно! Я убедился в Вашем значительном вкладе в победу над поработителем Европы Наполеоном…

Тюменев: Да вклад азиатских конных отрядов был большим… Но мы теперь, с коллегами – Ханами башкортов и казахов, сожалеем, что били мы уже отсту-пающих французов. В начале русской кампании настрой на победу у французов был потрясающим! Тогда бы нам и помериться с ними Духом Воина и готовностью умереть за Родину! Мы то дрались – за Свое, а они – пришли грабить!…

Букеев: Свою формулу военных побед: «Большие батальоны всегда правЫ!» Наполеон скопировал у Чингиз-Хана!… Ведь походное войско в Русь-Европу у чингизида Бату-Хана было в шестьсот тысяч воинов. На войну ушел каждый третий мужчина-монгол!…

Тюменев: Император Чингис-Хан изменил мир, и – оставил о себе память навсегда. А был в своей жизни и – рабом и – сиротой…

Эренберг: Вообще все разрушительное всегда оказывает на человека более сильное впечатление. Мы знаем кто разрушил Дельфийский храм, но кто его построил мы не знаем!…

Букеев: Да, Чингис-Хан был жесток. Но справедлив. Ни один из бывших и нынешних владык мира не был настолько лоялен к другим религиям. Чингис-Хан был язычником, шаманом, но при нем можно было веровать в кого хочешь. Русская церковь, даосские монахи при нем освобождались от налогов. При жизни Чингис-Хана никто из приближенных его не предал. Разве какой-то другой правитель, в любые времена, может этим похвастаться?!…

Тюменев: Чингис-Хан был верен своим людям, и они в ответ готовы были за него умереть. Солдаты не боялись идти в бой, потому что знали, что об их семьях будут заботиться до тех пор, пока не вырастут их дети.

Гумбольдт: Странно ты – калмык, а излагаешь эллинскую формулу : «Судьба ведет тех, кто – хочет, и – тащит тех, кто – не хочет!»…

Тюменев: У меня был хороший учитель – суфий!

Эренберг: Его звали – Искандер?

Тюменев: Нет!

Розе: Он – хазареец?,

Тюменев: Да! Он называл себя потомком Александра Великого по крови и носителем эллинской философии в попытках Познания Истины…

Букеев: Суфизм – это некое духовное братство, проповедующее особый Путь к Богу и – соответственно Любовь к людям. Суфизм впитал в себя многое – лучшее из всех мировых религий и древних Знаний… Я когда выучил, после русского и арабского языков еще и – персидский язык, больше всего был поражен поэзией суфиев! Я хотел бы встретить такого учителя!…

Розе: А где он, этот ваш суфий? Можно с ним поговорить?

Тюменев: Нет, он – ушел…

Розе: Куда?

Тюменев: Не Куда…, а – Зачем! Он ушел искать свой Аркаим и ждать там прихода нового Александра Великого!…

(Гости переглядываются).

Гумбольдт: Ну что же вопросы-намеки в Ваших взглядах мне понятны. Я буду с еще большим старанием описывать, в следующей книге – «Космос», роль различных Цивилизаций Азии, на тернистом Пути всего человечества к познанию Истины

Букеев: Все народы равны по способностям. Казахи, если сделают над собой усилие, могут стать равными во всем цивилизованным народам Европы.

Как говорят казахские мудрецы: «Наши мечты – не уход от действительности, а средство приближения к ней. Ведь жизнь человека – прямое следствие его мыслей!»…

Тюменев: Вот своих детей хотим учить на европейский манер. Выбираем: если гувернеров звать, то быт, обычаи наши не дадут им свободы мысли. Если отдать их куда-то в пансион, муштра тамошняя лишит их свободы Духа кочевника. Вдобавок экзаменов они боятся сильно, а страх – унижает, он убьет в них Гордость ханов. Что посоветуете господин академик?

Гумбольдт: Ну, не надо скромничать, вот Вы, Хан Букеев – прекрасно образованный молодой человек! Вы уже говорите на четырех языках, а дети Ваши будут знать, наверняка, еще больше!… А я сам хоть и начинал учиться в четырех университетах Германии, но ни одного не закончил! Более того открою Вам секрет: я не сдавал там ни одного экзамена… Хотя потом меня избрали в десяток Академий!…

Все: Как это – возможно?!…