Гуннора. Возлюбленная викинга

– Почему ты на его стороне? – спокойно спросила она. – Я объявила всему миру, что это Агнарр убил моих родителей, а не люди Ричарда. Ты должна ненавидеть его, а не меня.

– Это ложь! И Агнарр покарает тебя за то, что ты оболгала его!

«Чем он может навредить мне, чего еще не сделал?» – подумалось Гунноре.

– Уходи! – повторила она.

Гирид повернулась и пошла к двери, но напоследок оглянулась.

– Может быть, Агнарр сейчас и проиграл, но он наберется новых сил. Ты должна защититься от него, и молитвы твоему слабому богу тут не помогут. Только руны спасут тебя.

Она вышла из комнаты и уже не увидела муки на лице Гунноры. Женщина осторожно провела ладонью по животу. Ребенок уже готов был родиться, хотел выйти в этот страшный и прекрасный мир.

Конечно, Гуннора могла бы вырезать руны тайком, не веря миру. Но она предпочла уподобиться своему ребенку, довериться силе жизни, не отрицая и смерти, но противопоставляя ей новое начало.

Фекан

996 год

Вивея, Агнесса и Эмма смущенно переглянулись.

– Что вы тут делаете? И откуда у вас этот свиток?

Вивея понимала, что скрывать записи бесполезно, и передала их женщине, вошедшей в часовню.

– Агнесса… Агнесса нашла их у герцогини. – В голосе Вивеи слышалось облегчение. Словно она снимала с себя всякую ответственность.

Да и Эмма была рада тому, что ее имя не упомянули. Немногие пользовались уважением младшей дочери герцога, но мать Агнессы была одной из них.

Конечно, как и Агнесса, Эмма понимала, что та может быть нежной и милой, но лишь немногие знали ее с этой стороны. Все считали мать Агнессы строгой и непреклонной. Особенно она ожесточилась после того, как два года назад умер отец Агнессы.

Вот и теперь она сурово уставилась на дочь.

– Что ты делала в покоях герцогини?

– Я увидела, как туда входят те монахи, вот и последовала за ними!

Девочка поспешно объяснила, что случилось, и упрек на лице матери сменился потрясением. Вивея, вначале старавшаяся держаться в стороне от разговора, начала поддакивать.

– Я же не знала… – пробормотала женщина, когда Агнесса договорила. – То есть знала, но…

Даже этого невнятного лепетания Вивеи было достаточно, чтобы укрепить Агнессу в ее убеждении: герцогиня скрывала не одну тайну, а две!

– Молчи! – перебила ее мать Агнессы.

Она вздохнула, стараясь привести мысли в порядок.

– Ты должна оставаться с семьей, – строго сказала она Эмме. – Господь в любой миг может призвать твоего отца к себе. Не все твои братья и сестры могут быть рядом с ним в такое мгновение – и тебе нельзя отказываться от такой милости. – Не дожидаясь ответа, она повернулась к Вивее. – Я все улажу. Ты оставайся в часовне, посвяти себя молитве, этим ты поможешь нам всем. – Потом она внимательно посмотрела на дочь. – А ты… Ты пойдешь со мной.

Женщина поспешно забрала свиток с рунами. Вивея отвернулась, предоставив другим принимать решения. Эмма хотела что-то возразить, но слова об отце сломили ее упрямство. Девочка, понурившись, поспешила в замок.

Агнесса с матерью вышли во двор.