Гунны. Грозные воины степей

Если верить заявлению Аттилы и он действительно собирался выступать союзником Западного Римского императорского двора (но не Аэция), то отсюда не следует, что Ромул довел переговоры относительно Сильвания до успешного завершения. Если этот вопрос так и остался неразрешенным, то Аэций и Валентиниан III вряд ли бы столкнулись с чем-нибудь более неприятным, чем то, что произошло в Галлии. И еще вопрос: когда Аттила принял решение двинуться на Запад? Мы только знаем, что в конце зимы 450 года Гейзерих, король вандалов, подбивал Аттилу начать кампанию против вестготов. Но Аттила вынашивал эту мысль еще до предложения Гейзериха: он уже давно обдумывал план войны на Западе. Что послужило толчком? Мы честно должны признаться, что не знаем. Наши источники не только не дают ответа на этот вопрос, но в них не содержится даже намека, позволяющего сделать какой-то вывод, а все, что нам известно о проводимой в то время политике, похоже, не могло привести к такому неожиданному решению. Аттила мог еще долго заниматься вымогательством, зная возможности Восточной Римской империи. Даже если грабежи опустошили балканские провинции, то гунны придавали дани гораздо больше значения, чем грабежам. Спустя шесть лет после смерти (в 457 г. – Ред.) императора Маркиана (правившего после Феодосия П. – Ред.) в казне оставалось 100 тысяч либр (то есть около 33 тонн) золота. Откуда Аттила мог знать, что Феодосий умрет спустя несколько месяцев после того, как он принял решение повернуть на Запад?

В наших источниках нет никакой информации, позволяющей предположить, что в первые месяцы 450 года Аттила уже планировал кампанию против Западной Римской империи в целом. В то время его единственной целью были вестготы, обосновавшиеся в Тулузе, и их уничтожение было выгодно западноримским землевладельцам[68].

Когда Аттила заявил, что выступает союзником Валентиниана II – «как блюститель дружбы римлян», по выражению современника, – у нас нет причины сомневаться в его словах. Но если он пока оставался другом Валентиниана, то это вовсе не значит, что он по-прежнему был другом Аэция. Согласно имеющейся у нас информации, для того чтобы привести свои планы в жизнь, Аттиле необходимо было сначала избавиться от Аэция. Возможно, Аттила хотел сместить Аэция с поста командующего и занять это место, но уже не номинально, а реально (выше мы говорили о том, как Аттила получил эту должность). Если бы правительство Западной Римской империи признало Аттилу командующим в Галлии вместо Аэция, гунн смог бы управлять Западной Римской империей изнутри. Однако опять следует подчеркнуть, что у нас не хватает информации, чтобы понять, чем руководствовался в своих действиях Аттила.

В любом случае мы не можем предполагать, что нападение гуннов на Вестготское королевство было простым желанием оказать услугу Валентиниану III или королю вандалов и аланов Гейзериху. Не в обычаях гуннов было подвергать опасности свое положение в Европе только ради того, чтобы угодить чужеземцам. О реальной причине их кампании можно только догадываться. Следует добавить, что еще до начала наступления отношения гуннов с двором Западной Римской империи претерпели изменения. Выработав план нападения на Тулузу и получив поддержку Гейзериха, Аттила (примерно в то время, когда вел переговоры с Анатолием и Номом) послал сообщение Валентиниану III, заверив его, что не в обиде на западных римлян (Аэция он не упоминал), а его кампания направлена только против вестготов. Одновременно он предложил королю вестготов Теодориху I (павшему в 451 г. в битве на Каталаунских полях. – Ред.) растогнуть договор с Западной Римской империей, который в 439 году заключил Авит. Сейчас самое время поговорить о Юсте Грате Гонории.

Гонория, дочь римского императора Констанция и Плацидии, сестра Валентиниана III, жила в собственном доме в Равенне; возможно, это был дворец. Управляющим у нее был некто Евгений. В 449 году Гонория вступила в сожительство с Евгением (в Константинополе говорили, что она забеременела от него). Когда любовную связь обнаружили, Евгения убили. Гонорию заставили обручиться с уважаемым богатым сенатором по имени Геркуланий, который, возможно, не мог не подчиниться этому решению. Представив будущую жизнь с ненавистным мужем, Гонория пришла в ярость и решилась на отчаянный шаг. Весной 450 года она отправила одного из своих евнухов по имени Гиацинт к Аттиле, умоляя его спасти ее от ненавистного брака и пообещав за это деньги. Она дала Гиацинту кольцо с печаткой для передачи Аттиле, чтобы убедить варвара, что просьба действительно исходит от нее. С самого начала Гонория руководствовалась политическими мотивами. Ее план первоначально состоял в том, чтобы сделать императором Евгения и править в качестве императрицы. Вне всякого сомнения, что, обращаясь с просьбой к Аттиле, она исходила из тех же соображений, рассчитывая, что в качестве супруги Аттилы будет править в Галлии.