Гунны - Кровь Дракона

«Хочу к себе домой. В свою квартирку с центральным отоплением, накатить сто грамм и заснуть под теплым одеялом с белоснежными простынями. Но это уже невозможно. Я даже будущее не знаю, как теперь сложится. В грядущем теперь даже тот святой шаман разобраться не сможет. Так все запутал. Какой все-таки непутевый человек я, а? Что здесь, что в прошлой жизни. Даже в Таджикистане на границе с Афганом, все пацаны в бою ранения получали, а я, гоняясь за ослом…».

Я снова вздохнул.

— Коке, все хорошо? — Спросил, не выдержав Тегын.

Не отвечая надел малахай из тигриной шкуры и вышел из юрты, плотно прикрыв за собой вход толстой войлочной накидкой. В лицо сразу же ударил холодный ветер со снегом, и мороз стал колоть незащищенное лицо. Перевязал под подбородком широкие «уши» малахая и сразу же стало теплее.

Ветер дул с запада, со стороны Джунгарских ворот.

«Этим путем и пользовались два последних кочевых государства для походов друг на друга», — вспомнил я историю из своего времени, — «по сути два идентичных народа, с одной культурой, жизненным укладом и во многом схожей внешностью на протяжении ста лет жесточайшим образом уничтожали друг друга. В результате народ одного был полностью истреблен, а земли захвачены. Второй потерял независимость на двести лет и тоже был почти уничтожен голодомором. А вот если бы оба этих государства вместо того чтобы лишать в течении целого века сотен тысяч жизней, объединили все свои людские и экономические ресурсы? Интересно возможно ли было такое? Думаю нет. Слишком уж воинственны были эти народы и представляли огромную угрозу своим двум великодержавным земледельческим соседям, дипломаты которых и направляли кочевников подальше от своих границ. Разделяй и властвуй. Так и случилось!. Медведь и дракон с удовольствием увидели результаты своих трудов — как два волка разгрызли друг другу глотки. Хотя нет. Скорее всего, даже без «керосинщиков», кочевники все равно вели бы войну друг с другом. Ну не могут степняки иначе. Прежде чем объединиться, они обязательно должны сами себя поставить на грань полного уничтожения. Даже я, как поступил? Не смотря на то, что я вырос в сравнительно более гуманном времени и получил самую мирную профессию, начал с походов в Маргиану и Хорезм, а затем атаковал усуней с дуглатами. А ведь мама моя, настоящая, тоже дуглат или как они назывались в моем времени — дулаты. Значит, мои действия вполне могли привести к смерти кого-то из моих предков. Тот же Сейшен, мог быть одним из моих пращуров!».

Я обошел юрту, всматриваясь сквозь снежную метель, вокруг были едва заметны очертания соседних кибиток.

«Без внешних войн здесь не обойтись. Даже если развить международную торговлю в подконтрольных мне городах, военные походы будут долгое время оставаться важной экономической составляющей кочевого государства…».

— Бум-дум-бум — услышал я бой сигнальных барабанов.

«Что-то там случилось!» — И я с тревогой стал осматриваться и увидел, как из юрт стали выбегать воины.

Ко мне подбежал Тегын и подал мою саблю, лук с колчаном стрел и шлем.

Из снежной завесы вынырнул скачущий в мою сторону воин.

— Каган, — крикнул он после того как спрыгнул с коня и поклонившись приложил в приветственном жесте правый кулак к сердцу, — в двух фарсангах к востоку большое войско гуннов. Не меньше пяти туменов и оно быстро приближается к нам.

«Вот и нет у меня моего единственного шанса», — подумал почти с облегчением я, — «Кокан лишил его, первым напав на мою ставку…»

Глава шестая

Караван индуса Абхитаба следовал по узкой полоске протоптанной караванами дороги ведущей по ущелью…

«Горы, горы, горы, как они мне надоели», — угрюмо осматривался вокруг Текеш. Понимая важность порученного ему каганом задания, он все же завидовал воинам, которые направились в поход на Шаньшань. Сотник представил как его друзья из «бешенных» участвуют в одной победе за другой одержанных непобедимым каганом Богра и обретают славу равную деянию великих предков, — «наверное, сейчас они копытами своих коней втоптали в землю всех в Хань, захватили Ганьсу и даже осадили сам Чанъань, если уже не завладели им и находящимися в нем невероятными сокровищами и известными своей красотой на всю Великую степь тысячью наложницами императора Лю Ши…».

От этой мысли «бешеный» окончательно впал в мрачное расположение духа.

Следовавшие за Текешом гунны, видя несвойственное для всегда веселого и разговорчивого командира хмурое настроение, тоже прекратили беседы и перебранки. «Бешенные» изредка бросая насмешки в сторону индусов, которые с трудом выносили верховую езду на лошадях и проклинали заданный Текешом темп для каравана, стали с опаской озираться по сторонам, всматриваясь за каждый валун и растущий из скалы куст.