Гунны - Кровь Дракона

…Буря разошлась до такой силы, что поднятый сильным ветром снег, вдруг превращаясь в смерчи, двигался во всех направлениях сразу. Густой снежный занавес настолько ухудшил обзор, что невозможно было понять, движется лишь поднятый с земли снег или он все еще продолжает выпадать. Через эту белую стену я не мог рассмотреть армию врага, но физический ощущал исходящую из-за нее мрачную мощь многотысячной конницы гуннов Кокана.

Командирам возглавляемых мной кочевников удалось быстро собрать все отряды, которые выстроившись за моей спиной, приготовились к битве в полной уверенности, что каган Богра приведет их к очередной победе.

Я же их уверенности не разделял. Передо мной, за стеной снежной метели стояли гунны, лучшие и самые грозные воины за всю известную мне историю! Будь там армия хорезмийцев или даже парфян и китайцев, пусть с двукратным превосходством, в победе уверен был бы и я. Да они и не решились бы вступить в битву в такой буран, не говоря уж о том, что смогли бы в жуткие степные морозы преодолеть расстояние в тысячи километров так быстро и почти незаметно. Как докладывали мне мои разведчики (только Тенгри знает, как им удалось определить их численность в такой практически нулевой видимости) гуннов Кокана было не меньше пятидесяти тысяч. На десять тысяч больше воинов, чем находящихся в данный момент в моем распоряжении.

Но меня напрягало еще и то, что я не видел какие приготовления к битве ведет противник и каким порядком он планирует атаковать мои войска. Потому, лучшую часть своей армии — «бешенных» я расположил в центре, усилив женской конницей. Этим я надеялся прорвать центр гуннов Кокана и убить его или же другого командующего, которого он мог прислать вместо себя. Тогда была большая вероятность, что оставшиеся воины не завершая сражения, сложат оружие и перейдут под мое командование.

— Не волнуйся, Богра, — сказал Иргек сидящий на своем боевом коне справа от меня, — если Тенгри и вправду покровительствует тебе, то и в этом сражении он тебя не оставит.

Вдруг снежная вьюга внезапно утихла, а серые облака, разойдясь, дали возможность солнцу осветить стоящую всего в метрах ста от нас на ярко белом снегу темную массу расположившихся сплошным плотным строем конницу гуннов Кокана.

Я вынул саблю из ножен, намереваясь первым начать сражение и попытаться прорвать их шеренги поведя за собой «бешенных».

— Ну-ка, подожди. — Произнес неожиданного Иргек, после того как от стоящих напротив кочевников выехал и не спеша направился в нашу сторону единственный всадник одетый в шубу с таким же как и мой тигриный малахай полосатым окрасом.

— Ах-ха-ха, — вдруг рассмеялся Иргек, — старик то все еще жив! Я был прав, Богра, ты любимец Тенгри!

И закончив, Иргек хлестнул своего коня навстречу одинокому всаднику, широко расставив при этом в стороны руки. Всадник, проехав половину расстояния, отделявшую нас от гуннов Кокана, остановился. Спустя секунду, воины крепко обнялись, повалившись со своих скакунов со смехом в снег…

* * *

…- Богра, Токсаб прав! Нам нужно скорее выступать, пока к Кокану не присоединились племена сяньби, ухуань и армия Хань. А ведь под его властью осталось еще три тумена…

— В ставке Кокана сейчас не больше десяти тысяч воинов из числа его «бешеных». — Перебил Иргека Токсаб, — вождей оставшихся родов гуннов о нашем отбытии к тебе из-за отдаленности их кочевий и спешности мы не успели предупредить. Но уверен, они не поддержат его…

Я в который раз уже внимательно разглядывал Токсаба. На вид ему было не больше пятидесяти лет. Но Иргек, сразу же после того как мне представил его, сообщил с восторгом, что ему далеко за шестьдесят. А восхищаться было чем. Старик, хотя и был ростом с меня, но во всем остальном превосходил многократно. Бугры мышц, не хуже чем у лучших бодибилдеров моего времени, по всему его телу четко прорисовывались под кожаной рубашкой. Но в отличие от дутых химией моих современников, в Токсабе чувствовалась гибкость, необыкновенная реакция и скорость. Как будто прямо из мышц, меж плеч торчала голова, совершенно лишенная растительности, полностью покрытая множеством мелких резаных шрамов и татуировок в виде рун, придающих ему, без того обладающего свирепым лицом, еще и зловещий вид.

«Да уж, его бы я назвал еще одним Ужасом» — Подумал я.

Но внешность Токсаба абсолютно не беспокоила меня. Среди моих «бешенных» было много «монстров» на вид страхолюднее его, так что, привык. Я же волновался совсем по другому поводу: