Гунны — страх и ужас всей Вселенной

Тем не менее, без кровавых эксцессов все-таки не обошлось. Правда, по вине не собственно гуннов, организованным отходом которых руководил сам неусыпный Аттила, а гепидов, шедших, вместе с рипуарскими франками Гундебавда, в авангарде, которому было поручено прикрыть переход через приток Секваны (нынешнюю реку Об – не путать с нашей Обью!). Царь гепидов Ардарих и Гундебавд расположились станом близ городка под названием Бролий. Они чувствовали себя во вражеской стране крайне неуютно. Тем более, что провели уже несколько месяцев среди гало-римских православных христиан, черпавших странную и необъяснимую для пришельцев силу в своей вере и почитании своих священников. Только этим можно объяснить нервозность и даже панику, охватившую сидевших на своих лихих конях гепидов при виде приближавшегося к ним крестного хода церковнослужителей во главе с диаконом Меморием. Солнечный луч отразился от золотой дароносицы в руках одного из священнослужителей. И ослепил коня находившегося среди гепидов (видимо, в качестве «ока государева») родственника Аттилы. Конь взвился на дыбы, как пораженный молнией. Гунн не смог его удержать. При виде распевавших что-то непонятное священнослужителей и диковинной для варваров церковной утвари гепиды обнажили мечи, чтобы не дать колдунам навести своими заклинаниями порчу на Ардариха или Гундебавда. Шестерых церковнослужителей они убили. Седьмой, тяжело раненный, бежал, укрывшись за стенами Трикассии.

Этот день – 7 сентября – остался в народной памяти. В честь убитого варварами Мемория, причисленного к лику Святых, Бролий был со временем переименован в Сен-Месмен. Согласно житию священномученика Мемория, он был диаконом в Трикассии. «Святой Луп (…) направил его с четырьмя товарищами к Аттиле с просьбой пощадить город (видимо, не Бролий, а Трикассий – В.А.). Аттила обезглавил Святого Мемория со товарищи». Как видим, в житийном варианте во всем виноват сам Аттила…

Так было положено кровавое начало первому крупному полевому сражению этой войны.

По пути из Аврелиана в Трикассий гунны шли с запада на восток, пройдя т. о. почти 200 км без особых помех. Вероятно, потому, что до Аврелиана успели дойти, чтобы снять с него осаду, лишь самые мобильные отряды их противников – Аэция с его германскими и прочими союзниками. Теперь «последний римлянин» стягивал все свои силы, чтобы собрать их в единый кулак. Победы, даже местного значения, вроде одержанной над гуннами под Аврелианом, всегда побуждают колеблющихся присоединиться к стану победителей. Немало местных жителей, способных носить оружие и бежавших от гуннов в лигерские леса, теперь вышло из-под их спасительной сени. Вливаясь в армию Аэция, они усиливали ее день ото дня.

Под Трикассием гунны, оказавшись на открытой местности, попали в невыгодное для себя положение. Салические франки, союзники западных римлян, не желавшие позволить ускользнуть вражебной им партии рипуарских франков во главе с Гундебавдом, решили воспользоваться представившейся им возможностью отомстить своим недругам, рассчитавшись с ними раз и навсегда. Поэтому, когда Аттила, переправившись через Секвану, повернул на северо-запад, настал час битвы. Аттила все еще не хотел принимать боя, стремясь достичь своего лагеря в районе Мавриака (современного Ла Шепп). Любезно указанного ему епископом Каталауна земляного укрепления, опоясенного рвом и валом. Места хранения добычи, обоза и пребывния больных и раненых. Окруженного на подступах бескрайними Каталаунскими полями. Представлявшими собой идеальное для гуннов поле битвы (надежная защита для обоза, свобода маневра для конницы – главной силы гуннского войска). Поэтому «Бич Божий» предоставил честь отразить первое нападения «римских» салических франков на фланг его «Великой Армии» не самим гуннам, а гепидам и рипуарским франкам. Сошедшиеся в чистом поле давние противники сражались с такой яростью, что дело оказалось весьма жарким. Дав Аттиле предощущение того, что его ожидает. По самым скромным оценкам (данным Иорданом) в схватке между «римскими» салическими франками и «гуннскими» гепидами число одних только убитых составило 15 000. Другие источники сообщают о безвозвратных потерях обеих сторон порядка 90 000 человек (что, по нашему скромному мнению, говорит скорее в пользу достоверности сведений, приведенных Иорданом и теми, чьи данные он использовал).

Разгоревшийся бой имел огромное значение для сошедшихся в нем народов. В его ходе был убит некий не названный по имени хронистом франк царской крови. Вероятно, то был Гундебавд, предводитель рипуарских франков. Его смерть фактически ознаменовала собой восхождение звезды предводителя салических франков Меровеха-Меровея. Основателя будущей династии Меровингов, правившей франками и Галлией, переименованной в их честь во Франкию-Францию, до VIII в.