Гуру глазами ученика

В этом рассказе — вся правда о том, как я встретил благословенного гуру, и я возношу благодарность к лотосным стопам Великой Матери[8] за то, что в какой-то предыдущей жизни я заслужил привилегию стать его учеником.

КУМБХАМЕЛА

По дороге в Аллахабад я шёл вместе с остальными учениками позади гуру. Мы проходили через множество городков и деревень, и везде люди собирались, чтобы засвидетельствовать почтение великому учителю.

К тому времени, когда мы добрались до Аллахабада, там уже собралось на Кумбхамелу[9] множество святых. Верующие всё прибывали и прибывали из всех уголков Индии, и среди собравшихся были многие прославленные учителя и почитаемые святые.

Все они знали гуру и принимали его с выражением глубочайшего уважения. Ко времени начала пышных торжеств вокруг священного города собралось около миллиона верующих. В стенах города места всем не хватило, и пришлось разбить временные лагеря за городскими стенами; входили в Аллахабад только для отправления религиозных обрядов.

Многие аскеты были связаны обетами принесения того или иного покаяния, остальные выполняли особые приёмы очищения и самоконтроля. Один из них, помнится, прибывший с гор Нильгири, принёс в правой руке комок земли, в которую он посадил маленькое семечко; он поливал это семечко каждый день, оно проросло, и в его руке расцвело растение, корни которого обвились вокруг его пальцев.

Старый свами с Дилварских озёр решил управлять своим разумом, сжав левую кисть в кулак и не разжимая её на протяжении всей жизни. Прошло много лет с тех пор, как он сжал пальцы, и ногти проросли сквозь тыльную сторону его руки.

Несмотря на то, что гуру не учил собственных учеников подобным вещам, он уважал такие свидетельства искренности других и приветствовал всех монахов нищенствующих орденов словами, выражавшими уважение и дружелюбие.

Войдя в город, гуру направился прямо к гхатам[10] на берегу реки Джамны, и все мы последовали за ним, храня почтительное молчание. Дойдя до второго гхата, гуру свернул и, поднявшись по нескольким ступеням, упал на колени перед очень старым человеком, сидевшим под зонтиком из ротанга. Заметив моё изумление, один из учеников шепнул мне: «Это Владыка Владык, Верховный риши Азурелама, возлюбленный учитель гуру; время над ним не властно, и его можно увидеть лишь раз в двенадцать лет на Кумбхамеле. В день торжества он всегда сидит здесь, но никто не видит ни как он приходит, ни как уходит».

Преисполнившись любопытства, я повернулся, чтобы взглянуть на высокого Владыку, главного над тысячью гуру. Он был облачён в просторное одеяние из грубой шерсти цвета шафрана и восседал на жёлтой шёлковой подушке. На шее у него висело много ниток крупных деревянных бус. Его волосы походили на заледенелый снежный покров на вершине Химавата[11]; они струились по плечам мягкими сияющими волнами. У него было смуглое лицо без морщин, а огромные глаза, нежные как у лани, смотрели на нашего склонившегося перед ним гуру с ласковым ожиданием. На лбу Владыки Владык был нанесён жёлтой глиной знак касты в виде решётки с трезубцем Шивы посредине.

Владыка Владык сидел, скрестив ноги, на подушке, у него на коленях лежала открытая старинная книга, и одной рукой он поглаживал длинные серебристые пряди своей бороды.

Мой гуру произнёс: «Благородный отец в Боге, примите приветствие вашего духовного сына».

Владыка риши наклонил голову: «Добро пожаловать, сын мой, на собрание святых людей в священные дни Кумбхамелы. Мир тебе и твоим ученикам. Подведи ко мне мальчугана, которого ты взял с собой в это путешествие».

Гуру подозвал меня, и я, испытывая благоговейный страх и почтение, на коленях взобрался по ступеням гхата и упал ниц у ног Владыки с белыми, как снег, волосами. Риши простёр надо мной руку, пальцы у него были длинные и тонкие, и казалось, что он видит рукой.

«Наду Чаттерджи, — произнёс он, — благодаря мудрости Великого Владыки Витой Морской Раковины и Чакры ты оказался среди Братьев Святой Жизни. Во всём подчиняйся своему гуру и готовься к служению нашей Великой Матери. Мы снова встретимся в тот день, когда ты исполнишь всё согласно наставлениям твоего гуру. Непостижимы пути богов, Наду Чаттерджи, ибо ты будешь стариком, когда в следующий раз увидишь тень моей руки. Ом тат сат».

Гуру просидел несколько часов у ног Владыки Владык, и они обсуждали между собой руководство Братством. В конце беседы седовласый риши заключил моего учителя в объятья и снова вернулся к спокойному размышлению над своей книгой, словно вокруг никого не было.

Позже, после торжеств в честь Богини, мы снова подошли ко второму гхату, но седой риши исчез, а вместе с ним исчезли подушка и зонтик.

Вот так мне выпала честь увидеть лицо одного из двенадцати владык Священного Города, и это было первое великое благо, снизошедшее на меня с тех пор, как я стал учеником Джагат-гуру.

ЦЕРЕМОНИЯ КАЛИ