Гувернантка для чудовища

«Не помочь». Пока мы дрались там, за городской стеной, нам тоже «не помогли». Мне вдруг стало страшно. С одной стороны. С другой, я понимала, что разговор этот бесполезен. Я не смогу переубедить маму и всех тех, кто считает, что долг выше всего на свете! Выше сострадания. Ценнее жизни? Может быть, оно и так, но для меня долг - не причина спорить с собственной совестью.

Пока все эти мысли роились в моей голове (не знаю, что за зелье я выпила, но стало намного легче), мама рылась в сундуке. Том самом, из настоящих, «взаправдашних» воспоминаний моего детства.

- Нашла! - объявила она, вытащив какой -то довольно объёмный свёрток.

Медленно она развернула облака белоснежных кружев, и мои руки сами вспорхнули к щекам. Враз забыла я обо всех морально -этических разногласиях, потому что это было... платье!

- Мама!

- Наше. Фамильное.

Душа едва не выпрыгнула от желания примерить эту красоту, рассмотреть каждый завиток кружева, подойти к зеркалу и увидеть себя. в платье невесты.

Старшая рода Райя украдкой вытерла слезинку. Ту самую слезинку материнской любви, которой мне так не хватало все эти годы.

- Мама. - начала было я, но она вскинула руку к губам, призывая к молчанию.

Первым делом исчезло платье - скрытое заклинание. Проделано мастерски, и я поймала себя на мысли, что ни разу не видела колдующей собственную мать. Ещё бы! Всё детство мне грозили пальцем, запрещая даже упоминать о магии! Только ритуалы сбора трав да наговоры, а тут.

Платье было жалко. Очень! Я ведь только собиралась примерить, да и не рассмотрела толком, но что-то было не так. Мама медленно поворачивалась, просматривая воздух прищуренным взглядом. Когда я поняла, что она перешла на магическое зрение, в комнате уже проступали силуэты незваных гостей.

- Она с вами не пойдет, - заявила хозяйка дома ледяным голосом.

Трое пожилых мужчин в плащах старинного кроя. Глубокие, объёмные капюшоны, потёртая, видавшая виды ткань - сразу видно, это какой -то обряд, ритуал. С кем же я росла всё это время, ночью лунной израк меня расцелуй, а? Угораздило же появиться на свет в этом забытом короной городишке, с кучкой больных фанатиков!

Настроению моему вскоре нашлось объяснение. Волны враждебной магии медленно плыли вокруг нас с мамой, мерцая оранжевым светом. Где -то я уже видела такой... Ах, да. Книга! Стоило мне об этом вспомнить, как что -то оттянуло правый бок в складках платья. Книга. Я лишь подумала, и артефакт появился, как бывало уже не раз. Что ж. Посмотрим, к чему всё это приведёт.

- Алия, - обратился к маме один из старейшин, с длинными, отливающими серебром волосами, заплетёнными в косу.

Я должна его помнить, наверное. Он ведь наверняка уже был старейшиной, когда я только родилась! Такой дряхлый. Но - нет. Не помню. Сами виноваты - нечего было лезть мне в голову, стирая воспоминания. Так что не сердись, дядя, а только я тебя не помню, и желаю, чтобы ты ушёл как можно скорее - мы с мамой собирались примерить свадебное платье!

- Айрон? Что привело тебя в мой дом? - мама уже плела сеть защитного заклинания -значит, ожидала, что на нас могут напасть.

Я на всякий случай решила быть наготове, но с удивлением обнаружила, что. ничего не выходит. Странно. Наверное, это после боя с нечистью - все мы отдали много сил - чему ж тут удивляться?

- Ты знаешь, Алия, - старик склонил голову на бок, маленькие, сальные глазки из-под густых бровей сверкнули злобой. - Это необходимо. Смирись!

О как. Что именно необходимо? С чем мама должна смириться? Кто-нибудь мне объяснит?

- Моя дочь выбрала свою судьбу. Она ушла из города. Сама!

- Но она вернулась.

- Нет! Не по собственной воле. Она пришла, потому что я позвала её. Позвала на помощь.

Мама не выдала старшую сестру. Ведь именно та позвала меня! Но почему? Позвать родного человека на помощь - это что, преступление? Трогательные у них тут отношения, доложу я вам. Чем дальше, тем меньше я понимала, что происходит!

- Абигаль Райя - потомок рода. Хранительница. Она должна выполнить свой долг.

- У нее нет долга! Ни перед родом, ни перед городом, - отрезала мама.

- Твой муж считает по-другому.

Я вздрогнула. Отец... Его в воспоминаниях не было и в помине. Стёрли? Зачем? Я попыталась вспомнить его лицо и. не смогла.

- Он может считать, что угодно, - прохрипела мать, - Убирайтесь. Вон из моего дома! Мою дочь вы не получите, кем бы она ни была. Оставьте её! Хотя бы в благодарность за спасение.

Последние слова она сказала уже не так уверенно, и я почувствовала, что мама боится. Значит, чувствует угрозу. Стоит ли бояться мне?

- Она отправится с нами и примет свою судьбу.

Хммм... А вот это уже интересно. Какую такую судьбу? Чего хочет этот мерзкий старик (ну, вылитый министр безопасности в образе крысы!) Почему они разговаривают так, словно меня здесь нет? Решив, что пришло время высказаться, попыталась сделать шаг вперёд, но.