Гувернантка для чудовища

Ты не пла-а-ачь, плети вено-о-ок - цвет завянет через сутки, Вместе с юностью твое-е-ей догорит закат огнё-ё-ём.

- Что? - стараясь перекричать хор, перегнулась через перила. - Что случилось?

Песнопения оборвались. Стало тихо. Совсем. Поёжившись, завернулась плотнее в шаль. Сердце, ожидая ответа, пропустило удар.

- Абигаль, - укоризненно проговорила младшая сестра. - Разве можно прерывать венчальные песни?

- Никакого почтения к традициям, - проворчала старшая.

- Венчальные, - я без сил опустилась на пол. - Традиции...Укуси меня лич... лунной ночью.

Вспомнилось, как милорд Ройсбург принял пеня за серую плакальщицу. Как он тогда сказал? «Вы так. выли». Ну, я хотя бы не залепила боевым заклинанием и не стала метать улучшенные зелья!

Смех. С ним невозможно было справиться! И смех, и слёзы.

- Ты. что делаешь? - через мгновение я вытирала лицо, в которое плеснули ледяной водой.

- Прекрати, Абигаль! - мама была вне себя.

- Я испугалась, - честно ответила я. - Думала, кто-то умер.

Кажется, сёстрам мои слова не понравились. Оно и понятно - они ж старались изо всех сил!

- Сёстры провожают невесту в новую жизнь, - пояснила старшая. - Оплакивают её беззаботное девичество.

Беззаботное? Ну-ну... Хотя, в какой -то степени годы, проведённые в Академии и правда были беззаботными. Отчасти.

- Я не помню традиций, - вздохнула, поднимаясь. - Я вообще. Мало что помню. Да и помню не то, - наши с мамой глаза встретились, - наш дом. Он был другим. Меньше и.. .беднее.

- Город искажает воспоминания, - кивнула мама и вдруг неожиданно обняла меня -крепко-крепко.

Все-таки город - жестокое место. Я столько лет была уверена, что мама меня не любила, была всегда мной недовольна. Думала, с тех пор, как я уехала, что она обо мне даже не вспоминала. С сёстрами мы тоже не были близки. Никогда. Но оказалось - они помнили обо мне. Помнили и по-своему любили. И я - тоже.

Можно никак не проявлять свои чувства. Можно их даже не осознавать. Ни разу не набраться смелости, чтобы подойти и обнять. Но не любить родных нельзя. Это. невозможно. Магия? Да. Наверное, она.

- Так свадьбы не будет? - в коридор заглянул мужчина, и всю мою плаксивую сентиментальность как рукой сняло.

Я скорее опасалась его, чем была привязана. От нескрываемой надежды в его голосе стало неприятно.

- Свадьба будет, - резко ответила я, и через долгую паузу смогла проговорить: - Отец.

- Одни проблемы от тебя, Абигаль Райя, - проворчал он.

Я даже не стала говорить, что не особо жаждала возвращаться. Что спокойно прожила бы с ложными воспоминаниями, в окружении людей, которым действительно стала дорога. Да ко мне мама Клайва лучше относилась! Ладно, что уж теперь? Неприязнь этого по сути постороннего мужчины я переживу. Просто. Его я тоже люблю, и я это чувствую. Думаю, и он меня тоже. Возможно, когда-нибудь мы поймём друг друга. Но не в этот раз.

- В доме должны быть только женщины, - строго проговорила мама, скомандовав сёстрам.

- Пойте!

Хлопнула дверь. Дом вздрогнул, а сердце сжалось: не будет ли проблем у мамы с сёстрами из-за того, что поддержали меня? Сначала мама пошла против старейшин, а теперь и против отца.

- Если у тебя будут неприятности из -за меня, - я схватила маму за руку.

Горло перехватило, когда она улыбнулась. Такой грустной улыбки я ни разу ни у кого не видела.

- Часто думаю - почему я не оказалась такой же смелой, как ты? Я горжусь тобой, девочка.

Под рыдающий вой сестриц, меня собирали замуж. Соседи тоже присоединились - стало просто невыносимо!

Ты белее лепестко-о-о-в нежных лилий пред рассве-е-етом, В чашечки тюльпанов а-а^лых катится слеза-а-а-a.

Платье было прекрасно. В зеркале я видела невесту в белом облаке тонких кружев, но ощущение праздника исчезло безвозвратно - меня оплакивали, как... покойницу. Где был этот славный хор, когда мы насмерть бились с нечистью у городских стен? Израка этот вой точно извёл бы, загнав навсегда в Преисподнюю.

Но ничего, я потерплю. Уши, конечно, заткнуть не получится (традиции надо чтить), но думать о Райане мне никто не запретит.

О его поцелуях. О том, как я войду в его дом. Женой. Потом я вспомнила Лиззи, и поняла, что снова улыбаюсь.

Когда меня вывели, наконец, из дому, у нашего крыльца столпился почти весь город! Женщины кланялись невесте и снова завывали.

Интересно, где милорд, и что досталось ему? Ох, и наслушаюсь я комментариев от первого некромага королевства... Особенно если Ройсбург действительно слышит всё это... музыкальное сопровождение. Зато будет знать, чем «вой» отличается от «песни»!

Вдруг я поняла, что процессия ведёт меня вовсе не к центру, где должен находиться храм. Опять ложные воспоминания? Храм - в другом месте? Но мы шли за окружавшую город стену - там храма быть просто не могло.

- Что происходит? - тихонько спросила я у мамы.

- Тебя провожают в поле, за городом. Невеста должна сплести венок, и на закате войти с ним в город. Собирая цветы, девушка прощается с прежней жизнью.

- Чтобы никто не видел её слёз? - догадалась я, радуясь, что ко мне это, пожалуй, не относится - я люблю Ройсбурга и счастлива.