Гувернантка (СИ)

— Значит завтра с утра я начну собирать улики и опрашивать свидетелей, пока широко не афишируя своего расследования. Вы же приходите сюда вечером, но Олегу пока ничего рассказывать не нужно, рановато еще. — предупредил нас Вадим.

На этом мы и распрощались.

Утро следующего дня практически не отличалось от предыдущего, разве что время сместилось и переполох не поднял меня с постели, а настиг в холле, когда мы с Ильей, взяв ракетки, собрались поиграть перед домом в бадминтон.

Мимо нас промчалась Клавдия Васильевна, а за ней Оля с тазиком. Я испытала чувство «дежавю», что меня сильно расстроило. Поэтому, оставив Илью перед телевизором, я решительно направилась следом за женщинами в комнату Олега. Что-то мне подсказывало, что тазик снова предназначается ему. Конечно же я не ошиблась.

Олег сидел на кровати, безвольно свесив руки между раздвинутых коленей, а Ольга уже убирала использованный таз. Вдруг Олега согнуло пополам в новом приступе рвоты, а Ольга еле успела вернуть таз на место.

Мужчина, который был мне небезразличен, страдал — это было написано у него на лице. Я страдала вместе с ним, холодея от мысли, что промедление в распутывании узлов этой истории, может обернуться настоящей трагедией.

Олег поднял глаза и увидел меня. Такой взгляд бывает у раненой собаки — она просит хозяина о помощи, одновременно недоумевая, почему ей так больно. Я понимала невысказанный вопрос Олега. Откуда появились эти симптомы, если трубка в плинтусе была надежно заткнута? Газа не было, а симптомы повторяются. Я непроизвольно шагнула к Олегу, готовая обнять и утешить дорогого человека, но наткнулась на монумент по имени Клавдия Васильевна.

— Что вы здесь делаете, милочка? — высокомерно осадила меня она.

— Простите? — не мудрено, что я растерялась.

— Можете быть свободны, ваша помощь не требуется. — ее высокомерие поднялось еще на градус.

Конечно, это было трудно, почти невозможно, но я сдержалась. Мало того, я подчинилась и вышла из комнаты, успев бросить на Олега взгляд, полный сочувствия. В холле меня послушно ждал Илья. Он был напуган и растерян.

— Папе снова плохо? — осторожно спросил он.

— Да, Илья, и это странно. Ведь с тобой все в порядке?

— В порядке. — кивнул он.

— А ведь вы вчера вечером были вместе в комнате. — начала я, но тут меня постигло озарение.

Почему бы нет? И более сумасшедшие версии имели право на существование. Мы уже вышли на крыльцо, держа в руках ракетки, но играть никому из нас уже не хотелось.

— Илья, а что у вас было на завтрак? — остановилась я.

— Как всегда. — мальчик начал вспоминать. — Вареные яйца, сыр, колбаса, джем с булками и чай.

— Все ели одно и то же?

— Нет, мама джем не любит. Да у нас его никто не любит, кроме папы. Мне больше нравится варенье — там целые ягоды бывают.

— Значит джем ел только папа? — насторожилась я.

— Да. Его и подают-то в такой маленькой тарелочке — одному папе хватает.

— Слушай, вспомни, пожалуйста, было ли так, что папе становилось плохо, а тебе нет? Хотя вы и были до этого вместе?

— Да, помню. Я тогда садился возле папы и мне хотелось плакать, ведь он сильно мучился. — на глаза ребенка навернулись слезы.

— Ладно, крепись, друг! Прорвемся! — взбодрила его я.

Не стоило и дальше распалять детское воображение, лучше поговорить на отвлеченные темы, иначе можно ребенка вогнать в депрессию. Мы заговорили о динозаврах. Толчком к разговору послужил маленький зеленый кузнечик, неожиданно прыгнувший Илье на руку. Ну чем не динозавр в миниатюре? Илья начал фантазировать, я подключилась и парень совсем отвлекся от грустных мыслей. Вдруг мое внимание привлекло какое-то движение в мансардном окне соседнего дома. Я пригляделась и узнала детектива Вадима. Он тоже узнал меня и приветственно махнул рукой. Молодец, время зря не теряет. Обещал с утра осмотреть место происшествия — пожалуйста, осматривает, улики собирает. На этой мысли меня подбросило. Как же я забыла про улики?

— Илья, отведи меня в вашу столовую. — попросила я. — Попьем водички или печенье с конфеткой возьмешь.

Парень был или не любопытный, или хорошо воспитанный. Просто молча кивнул и мы отправились в столовую. Там, на счастье, никого не было. Илья честно попил, а потом еще и взял печенье с конфеткой. Я же в это время лихорадочно осматривалась в поисках блюдечка с джемом. Его нигде не было видно.

— А сегодня папа весь джем съел или что-то оставалось на блюдечке? — спросила я.

— Оставалось. Я видел, как тетя Клава выбросила остатки в ведро. — показал он на большой мусорный контейнер, стоящий под раковиной.

Надо же, какая расточительность. Это же не кости куриные, чтобы в ведро. Я открыла контейнер, а Илья с интересом наблюдал за мной. Слава Богу, в мусоре рыться не пришлось — большая ляпушка сливового джема расползлась по банановой кожуре. А парень-то не слишком наблюдательный — забыл сказать, что на завтрак были еще и фрукты. Я огляделась, на разделочном столе лежала стопка тонких целлофановых пакетов. В один из них я и положила кожуру, испачканную джемом.

— А теперь навестим соседей. — скомандовала я и мы отправились на улицу.