Гвардеец его величества

– Кукушку рвануло, – произнес Фокс и, сделав несколько быстрых скользящих шагов, осторожно изъял транквилизаторный пистолет у ошарашенного медика. Быстро поменяв капсулу, Фокс приставил пистолет к его шее и нажал на спуск. Глаза у помешавшегося на мгновенье широко открылись, а после зрачки закатились, и он мягко осел на пол.

– Посиди тут пока, – Фокс, введя медику успокоительное, положил ему на грудь инъекционный пистолет и повернулся к нам. – Пойдем, пойдем, – вывел меня из удивленного лицезрения его оклик, и я двинулся следом за парнями.

Суета здесь не шла ни в какое сравнение с тем, что было на «Моро»: в шлюзовом отсеке «Богомола» царила форменная вакханалия – летели снопы искр холодной сварки, мелькали в воздухе контейнеры, влекомые куда-то гравизахватами, пробегали мимо отделения, взводы, звенья пилотов тактической авиации, штурмовики которой расположились на палубе чуть дальше, мелькали в суете техники, часть из которых занималась экспресс-восстановлением поврежденных машин. Быстро пройдя метров триста, следуя по указанию маркера и обходя крупные очаги активности, мы оказались у десантного бота. Знакомая машина – на боку ухмыляющийся череп и зеленая семерка. Седьмой зеленый взвод – этот челнок я и видел за мгновенье до того, как меня выключило из игры.

– Давай-давай-давай! – неясно откуда взялся мастер-сержант со знаками отличия нашей роты и парой тычков загнал нас в челнок. Здесь уже было довольно тесно – по стенам десантного отделения в ряд стояли все бойцы взвода – около пятнадцати человек. Все в броне, забрала опущены, виднеются лишь едва заметные желтые огоньки визоров. Как глаза демонов.

В этот момент у меня в ухе коротко пискнул зуммер, и маркер активной цели пропал, – видимо, сержант в данный момент обладал подтвержденными полномочиями заместителя командира взвода лейтенанта Огелли, в чье распоряжение мы и должны были прибыть.

– Чего рты раззявили?! Броню вглухую, автономку включить! – рявкнул сержант, когда мы, оказавшись внутри, растеклись по стенам, опуская на плечи крепления. – Не видите, что происходит?

«Аргус» – прочитал я позывной сержанта на нашивке с правой стороны броневых пластин кирасы. Сам сержант место не занял, а остался стоять у открытого люка, высматривая кого-то.

– А что происходит, лэр сержант? – поинтересовался Фокс и добавил: – Мы только из ре-камеры, не в курсе.

Аргус наградил Фокса коротким, оценивающим взглядом, но после все-таки объяснил:

– Кто-то из штабных лопухнулся и вывел эту консерву на орбиту раньше времени. Два попадания противокорабельными ракетами, дыры в бортах шире, чем «Моро» в поперечнике. Четыре звена истребителей в топку, больше тысячи человек экипажа испарило сразу, на третьей и четвертой палубе во внешних секторах медвежий фарш, кишки вместо проводов болтаются, силовая установка в дерьмо…

Мастер-сержант, возможно, и продолжал бы, но тут в десантный бот влетел лейтенант Огелли, выглядевший немного растрепанным. Заняв свое место, он отдал короткую команду, и створки люка тут же сомкнулись, а челнок мягко дернулся, когда пилот повел его к шлюзовой камере выхода.

Лейтенант между тем сделал несколько движений, активируя что-то в личном терминале, и прямо перед нами в воздухе возникла объемная карта участка поверхности. Мгновенье, и я узнал это место – очень уж приметный скальный клык возвышался посередине, как раз тот, на который я и ориентировался в момент первой высадки. Вот только сейчас на вершине клыка была уже установлена многоствольная турель, виднелась штанга радиолокатора, а совсем рядом был организован модульный укрепленный лагерь, рядом с которым виднелось несколько бронемашин.

– Здесь Форпост-один, здесь Форпост-три, – показал на карте лейтенант. – Внимание, ставлю задачу: отделение раз, контроль и патрулирование сектора О-4; отделение два, сектор О-5, разведка боем, возьмешь четвертый стек дроидов, – посмотрел лейтенант на командира второго отделения и повернулся к мастер-сержанту: – Аргус, ты вместе с мясом возьми на себя патруль сектора Р-7, только сам не подставляйся, там еще жарко.

Мясо – это мы, если что.

Взвыли компенсаторы, и на все тело навалилась тяжесть – челнок вылетел из пускового стакана и устремился к поверхности планеты. Не обращая внимания на навалившуюся тяжесть перегрузки, лейтенант продолжал раздавать указания. На объемном изображении перед моим взором сектор Р-7 подсветило светло-красным, реагируя на слова лейтенанта, закрепляя приказ.

Неплохо так воевать – всегда можно отмотать к предыдущему сохранению, мелькнула мысль, когда челнок задрожал, входя в нижние слои атмосферы. Главное только, чтобы папку с сейвами не удалили – сразу же догнала мысль следующая, отрезвляющая.

Система Мажериа, корабль-носитель «Богомол»