Гвардейская кавалерия

— Здесь раньше, че, располагались офисы крупных международных компаний и корпораций, — покидая «Кадиллак», пояснил Банкин. — Каких? Например, «Шелл», «Тонито Рин-рин», каких-то там ещё…. Раньше располагались? Ага, до победы нашей Революции. А теперь все их сотрудники разбежались. Типа — на всякий пожарный случай и от греха подальше, че…. Привет, Чико! — непринуждённо поздоровался с молоденьким часовым, замершим с винтовкой наперевес возле главного входа. — Этот дяденька, кха-кха, со мной. Пропустить…

По широкой лестнице они поднялись на второй этаж, повернули направо и, пройдя порядка пятидесяти-шестидесяти метров, остановились перед тёмно-бежевой дверью, на которой был закреплён прямоугольный лист светлой бумаги с надписью, выполненной от руки кривыми и раскосыми буквами: — «Comandante».

— Вообще-то, че, имелся в виду легендарный и неповторимый Эрнесто Че Гевара, — недовольно вздохнув, пояснил Банкин. — Но поскольку он отбыл в Гавану, то иногда и меня так величают. Добавляя, естественно, некий термин, кха-кха, характеризующий мою приметную внешность. Мол: — «Лысый Comandante», че…. Не, а я что могу сделать? Выполняю приказ строгого начальства, полученный ещё в Гватемале, и не более того. Ладно, заходим…

Тоненько пропели дверные петли. Они вошли. Дверной скрип повторился.

«Достаточно просторное и светлое помещение», — известил дотошный внутренний голос. — «Типично-конторское. Стандартные письменные столы, стулья, стеллажи с картонными папками и скоросшивателями, несколько допотопных пишущих машинок. Длинный стол «для переговоров», расположенный посередине кабинета, плотно и бестолково завален самыми различными бумагами. Только, вот, запах здесь…м-м-м, совсем неконторский. То ли бензином воняет. То ли керосином отдаёт…. Ага, в правом дальнем углу стоит большой деревянный ящик со стеклянными бутылками. Оттуда, скорее всего, и пованивает. «Коктейли Молотова», ясная табачная лавочка. Видимо, остались неиспользованными с недавних революционных боёв…. Человек стоит у окна. К нам спиной. Чуть выше среднего роста, в поношенной светло-оливковой форме. Армейские ботинки с высокой шнуровкой. Тёмно-коричневые волосы до плеч. Свалявшиеся и давно немытые волосы, подчёркиваю…. Оборачивается. Что же, Эрнесто Че Гевара — собственной легендарной персоной, как и следовало ожидать. Лицо худое и измождённое. Глаза бесконечно-усталые — до характерного «стеклянного» блеска. Кривые скорбные морщинки залегли в уголках губ. И в уголках глаз…. Чёрный берет на голове — с кокардой в виде перекрещенных длинных мечей. Под правым глазом появился дюймовый ярко-багровый шрам. То бишь, совсем свежий. Левая рука загипсована и лежит в чёрной тряпичной перевязи, небрежно переброшенной через шею…. Ох, уж, все эти шрамы и прочие «нательные следы». Надо же их тщательно фиксировать — для пущей достоверности в Будущем. Впрочем, это Мишкины дела и проблемы. Для этого, в том числе, он и приставлен к фигуранту, в конце-то концов…».

— Дон Андрес, че? — скупо улыбнувшись, обрадовался Эрнесто. — Какая встреча…. Искренне рад, кха-кха, вас видеть. И благодарность, че, хочу выразить ещё раз. И за те деньги, что вы передавали на выкуп «Гранмы». И за бесценные «аллигаторные» советы, че. Они нам, действительно, очень пригодились. Спасибо огромное, кха-кха…. Может, че, обнимемся? Только, пожалуйста, поосторожней. Кроме руки у меня ещё и левый бок пострадал…. Нет, ничего фатального, че. Просто во время недавнего боя перепрыгивал с одной крыши на другую. Нога и «поехала». Споткнулся о телевизионную антенну. Сорвался вниз. Прямо, че, на цветочные горшки. Вот, осколки керамики, кха-кха, и впились во всё подряд, че. Хорошо ещё, что глаз не пострадал…. Правда, Микаэль, шутник доморощенный, утверждает, че, что это, как раз, плохо. Мол, у одноглазого революционного вождя авторитета было бы ещё больше, че. Но мне и имеющегося вполне хватает…. Давай, Микаэль, лапу мужественную. Пожму…. Ну, че, докладывай — что тут и как. Справляетесь без меня?

— Справляемся, не вопрос, — браво усмехнулся Банкин. — Работаем, что называется, в поте лица. Рук не покладая…

И он — кратко и дельно — доложил о постреволюционной рутине. Мол, кого арестовали и поместили под следствие, а кого, наоборот, выпустили из каталажки. Что конфисковали (у всяких и разных), и куда всё это «конфискованное» потом поместили. Кого и на какие важные должности назначили. Ну, и так далее…

«Кстати, а при Эрнесто наш Микаэль не «чекает». Совсем», — подметил внимательный внутренний голос. — «Почему? Знать, так надо. Типа — строгие служебные инструкции предписывают…».